Читать «Сэлинджер. Дань жестокому Богу» онлайн - страница 5

Весной 1942 года Сэлинджера призвали в армию.

Джером Ди. загремел на Вторую мировую войну.

И загремел «не по-детски».

Двадцатилетнего рядового Джерома Ди. Сэлинджера сунули носом в самое пекло.

Прямо в эпицентр Ада.

Как выглядит эпицентр Ада – узнать легко. Но не из дантовой комедии.

Для начала из простой песенки на стихи Редьярда Киплинга, ее сочинили в наши шестидесятые наши барды:

«Я был в аду сорок дней, и я клянусь,Там нет, ни жаровен, ни чертей,А только пыль, пыль, пыль от шагающих сапог,И отпуска нет на войне…»

Пешим маршем Сэлинджер пошел пол Европы.

Осенью, зимой, весной.

Шел, утопая в снегу, или в хлюпающей грязи – в ботинках.

Но это только ворота Ада – пеший марш.

А про настоящий Ад лучше узнать из любого описания рукопашного боя, высадки морского десанта…

Из мемуаров штаб-сержанта Сэлинджера, вернее, из военных рассказов Джерома Ди. Сэлинджера, давно уж переведенных и изданных у нас.

Итак, рядовой Сэлинджер, двадцати трех лет. Под номером 32325299…

Он заканчивает курсы и становится связистом.

Потом подает прошение в школу военных переводчиков и контрразведчиков. Дальше его посылают в Англию, где он проходит специальную подготовку агента контрразведки, перед решающим «Днем Высадки» союзных войск.

Об этом времени – рассказ «Дорогой Эсме…», его герой сержант Икс – это и есть сам автор.

Саму «Высадку» Сэлинджер описывает в других своих военных рассказах.

Американский штаб-сержант Сэлинджер высадился на гостеприимный европейский берег в июле 44-го, в составе Четвертой дивизии Двенадцатого Пехотного Полка.

Воевал почти год, до самого 9-го мая 45-го.

Ему повезло выжить.

Только за первый месяц боев Двенадцатый Пехотный потерял 76 % офицеров и 63 % рядовых.

Эти цифры говорят о том, какая война досталась Сэлинджеру.

В пехоте. В рукопашном бою.

Маргарет Сэлинджер пишет: «…Двенадцатый пехотный только что вышел из рукопашной, освободив город Шербур…»

К августу 44-го потери Двенадцатого Пехотного были уже 125 % от первоначального состава.

В конце августа Двенадцатый Пехотный вошел в Париж.

Там, в Париже штаб-сержант Сэлинджер знакомится с Эрнестом Хемингуэем.

«Папа Хэм» был в ту пору военкором и жил в отеле Риц, Сэлинджер пришел туда и показал мэтру один из своих военных рассказов.

Дальше Двенадцатый Пехотный идет через Францию и Бельгию в Германию.

«Идет» – то есть проходит с боями, отвоевывая кровью шаг за шагом.

Нас этим не удивишь. Мы, насмотревшись в детстве телевизора, хорошо себе представляем, как во время войны идет пехота. Но я сейчас не о нас.

Дальше наступает осень, а за ней зима, к которой Двенадцатый Пехотный оказывается совершенно неподготовлен. За месяц боев в Гюртгенском лесу гибнет полторы тысячи человек, но примерно столько же просто замерзает в окопах, полных ледяной воды – без зимней обуви, без теплых шинелей, без одеял… и это – конец сорок четвертого.

Маргарет Сэлинджер цитирует слова из благодарности? Главного Штаба в адрес Двенадцатого Пехотного: «непредвиденные в такое время года осадки…».

Время года – декабрь.

Маргарет Сэлинджер пишет, что основное бремя войны легло «не на плечи бравых пехотинцев, как отмечено в благодарности, а на их ноги».