Читать ««Братская могила экипажа». Самоходки в операции «Багратион»» онлайн - страница 105
Владимир Николаевич Першанин
Вторая «штуга» опередила комбата Мороху. Бронебойный снаряд наискось пробил кормовую часть рубки, разорвав тело заряжающего. Ударило с такой силой, что машину развернуло. Лопнула гусеница и заглох двигатель. Механик запустил его и сумел развернуть самоходку орудием в нужную сторону.
– Стреляй, Серега! – крикнул он.
Но лейтенант не видел цели. В глазах двоилось. Ничем не мог помочь ему наводчик, которому динамическим ударом переломало ребра.
– Не вижу гада, – прохрипел Мороха. – Постой, сейчас присмотрюсь.
Он все же разглядел приземистую машину с черно-белым крестом на покатой бортовой броне. Последним усилием прицелился в нужную точку и нажал на спуск. Сергей не понял, что стреляет в первую, уже поврежденную им машину.
Он попал во врага. Бронебойный снаряд пробил отверстие возле креста. Искрящимся клубком отрикошетил от казенника пушки, смял одного, второго немецкого самоходчика и врезался в боеукладку, воспламенив порох в снарядах.
– Готов! – кричал комбат Мороха, так и не успевший получить третью звездочку на погоны.
Он не увидел и не почувствовал свою смерть. Штурмовое орудие, вырвавшееся вперед, выстрелило на этот раз точнее. Болванка пробила рубку у ее основания, отбросила от прицела исковерканное тело комбата. Сдетонировали несколько снарядов, вспыхнул бензин, окутывая ревущим пламенем машину и ее отважный экипаж. Затем взорвался остальной боезапас, раскидывая в стороны горящие обломки. Бой еще не закончился. Получивший спасительную минуту, Алесь Хижняк уже развернул «сушку», а Павел Карелин выстрелил, угодив в моторную часть «штуги».
Это был третий костер, вспыхнувший за считаные минуты на окраинной улице Минска. Горели, взрывались, разваливаясь по сварным швам два немецких штурмовых орудия, и полыхала советская самоходная установка по прозвищу «брезентовый фердинанд».
Двое уцелевших немцев из экипажа «штуги» бежали к кирпичному полуразрушенному дому. Пулеметчик Гриша Зуев стрелял им вслед, но фрицы умело уходили из-под очередей и вскоре исчезли из виду.
Ждали подвоза боеприпасов. За полдня батарея израсходовала почти все снаряды. Десантники тоже опустошили диски, гранат почти не осталось. Не лучше обстояли дела в батальоне Петра Клычко.
Собирали трофейные гранаты. Автоматы и магазины к ним забирали самоходчики. Пехотинцы по-опытнее немецкие автоматы брать остерегались. В горячке уличного боя, действуя трофейным «МП-40», можно было словить гранату от своих. Ведь часто врага забрасывали гранатами на звук.
Раненых отправили в санбат, погибших сложили на пятачке небольшого сквера, где можно было вырыть братскую могилу. Карелин подошел к сгоревшей самоходке Сергея Морохи. Машина еще дымила, пахло жженой человеческой плотью.
Раньше чем через час останки ребят из нее не вытащишь – металл еще горячий. Понемногу появлялись местные жители, снимали шапки. Какая-то женщина плакала, а двое мальчишек попросили комбата:
– Товарищ старший лейтенант, разрешите, мы в подвале консервы поищем. Там у фрицев большой блиндаж, наверняка поесть что-нибудь найдется.