Читать «Прямая речь (сборник)» онлайн - страница 9

1965

«Колокола голубизне…»

Колокола голубизнерокочут медленную кару,пойду по желтому пожару,на жизнь пожалуюсь весне.Тебя поносят фарисеи,а ты и пикнуть не посмей.Пойду пожалуюсь весне,озябну зябликом в росе я.Часы веселья так скупы,так вечно косное и злое,как будто всё в меня весноювонзает пышные шипы.Я, как бессонница, духовени беззащитен, как во сне.Пойду пожалуюсь веснена то, что холод не уходит.

1965

«Меня одолевает острое…»

Меня одолевает остроеи давящее чувство осени.Живу на даче, как на острове,и все друзья меня забросили.Ни с кем не пью, не философствую,забыл и знать, как сердце влюбчиво.Долбаю землю пересохшуюда перечитываю Тютчева.В слепую глубь ломлюсь напористейи не тужу о вдохновении,а по утрам трясусь на поездеслужить в трамвайном управлении.В обед слоняюсь по базарам,где жмот зовет меня папашей,и весь мой мир засыпан жароми золотом листвы опавшей…Не вижу снов, не слышу зова,и будням я не вождь, а данник.Как на себя, гляжу на дальних,а на себя – как на чужого.С меня, как с гаврика на следствии,слетает позы позолота.Никто – ни завтра, ни впоследствиине постучит в мои ворота.Я – просто я. А был, наверное,как все, придуман ненароком.Всё тише, всё обыкновеннеея разговариваю с Богом.

1965

1966–1969

«Живу на даче. Жизнь чудна…»

Живу на даче. Жизнь чудна.Свое повидло…А между тем еще однадуша погибла.У мира прорва бедолаг, —о сей минутекого-то держат в кандалах,как при Малюте.Я только-только дотянувот эту строчку,а кровь людская не однузальет сорочку.Уже за мной стучатся в дверь,уже торопят,и что ни враг – то лютый зверь,что друг – то робот.Покойся в сердце, мой Толстой,не рвись, не буйствуй, —мы все привычною стезейпроходим путь свой.Глядим с тоскою, заперты,вослед ушедшим.Что льда у лета, добротыпросить у женщин.Какое пламя на плечах,с ним нету сладу, —принять бы яду натощак,принять бы яду.И ты, любовь моя, и ты —ладони, губы ль —от повседневной маетыидешь на убыль.Как смертью веки сведены,как смертью – веки,так все живем на свете мыв Двадцатом веке.Не зря грозой ревет Господьв глухие уши:– Бросайте всё! Пусть гибнет плоть.Спасайте души!

1966

«Уходит в ночь мой траурный трамвай…»

Уходит в ночь мой траурный трамвай.Мы никогда друг другу не приснимся.В нас нет добра, и потому давайпростимся.Кто сочинил, что можно быть вдвоем,лишившись тайн в пристанище убогом,в больном раю, что, верно, сотворенне Богом?При желтизне вечернего огнякак страшно жить и плакать втихомолку.Четыре книжки вышло у меня.А толку?Я сам себе растлитель и злодей,и стыд и боль как должное приемлюза то, что все придумывал – людейи землю.А хуже всех я выдумал себя.Как мы в ночах прикармливали зверя,как мы за ложь цеплялись, не любя,не веря.Как я хотел хоть малое спасти.Но нет спасенья, как прощенья нету.До судных дней мне тьму свою нестипо свету.Я все снесу. Мой грех, моя вина.Еще на мне и все грехи России.А ночь темна, дорога не видна…Чужие…Страшна беда совместной суеты,и в той беде ничто не помогло мне.Я зло забыл. Прошу тебя: и тыне помни.Возьми все блага жизни прожитой,по дням моим пройди, как по подмостью.Но не темни души своей враждойи злостью.