Читать «Участие Российской империи в Первой мировой войне (1914–1917). 1916 год. Сверхнапряжение» онлайн - страница 102

Еще в сентябре 1915 г., сразу же после объявления ультиматума правительству Болгарии, возникали проекты вооружения болгар, проживающих в России, с целью организации переворота, широкой славянофильской пропаганды и т. п. Военный министр А. А. Поливанов был настроен по отношению к этим планам скептически: «На просьбы об оружии я мог ответить лишь отказом, ибо его не хватало для своих войск. Что же касается чудодейственного на болгарские умы воздействия появлением теперь в Болгарии русского полка, то в этом я сильно сомневался: немецкая политика в Болгарии проявляла себя чем-нибудь видимым, реальным, начиная с появления во главе государства немецкого, и притом богатого, принца, а русская – преимущественно ограничивалась воспоминаниями о благодарности за прошлое, которую чувствовали современники войны 1877–1878 гг., но давно перестало чувствовать молодое поколение, видевшее воочию преимущества добрых отношений с соседями-немцами»⁴. Сторонники России в Болгарии, несмотря на преследования правительства Радославова, все же были: 3 (16) апреля 1916 г. М. В. Алексеев в разговоре с исполняющим обязанности директора дипломатической канцелярии при штабе Верховного главнокомандующего Н. А. Базили сообщил о предложенном ему «со стороны вполне серьезного лица – генерала, деловитость которого уже не раз была доказана (возможно, генерал Радко-Дмитриев. – А. О.) плане государственного переворота в Болгарии»⁵.

Этот генерал, бывший посланником Болгарии в России, в начале войны обратился с просьбой принять его в русскую армию, испросив разрешения у Фердинанда. Зная характер этого человека, Радко-Дмитриев предупредил, что будет ждать ответа только два дня. Такового не последовало, и болгарский генерал, просивший дивизию, получил корпус и отправился на Юго-Западный фронт⁶. В 1885 г. он принимал участие в перевороте против Александра Баттенбергского, о чем, кстати, потом сожалел⁷. К болгарскому царю он относился с ненавистью и презрением, что было результатом многолетнего личного знакомства. В феврале 1916 г., то есть накануне подачи проекта государственного переворота в Болгарии, в разговоре с Ноксом Радко-Дмитриев высказал убеждение, что его страна была втянута в войну против России вопреки мнению абсолютного большинства ее народа, что «болгарские войска никогда не будут воевать против русских и что, соответственно, никакое болгарское правительство никогда не посмеет послать войска на русский фронт»⁸. И все же следует учесть, что авторство плана coup d’etat* только лишь приписывается Радко-Дмитриеву⁹. Впрочем, можно предположить, что его участие в разработке подобного проекта в том или ином виде не вызывает сомнений.

План предлагал организовать низложение или даже устранение Фердинанда Болгарского. Условиями болгарской стороны были: 1) присоединение Македонии до Вардара; 2) присоединение Фракии по линии Энос – Мидия; 3) отнятие у Греции Салоник с прилегающей областью и образование из этих земель нейтральной области. «На мой вопрос, – отмечает Базили, – не грозит ли этот план неуспехом и опасностью огласки, генерал Алексеев ответил, что, конечно, риск всегда есть, но предложение весьма серьезное»¹⁰. Террор как метод достижения национальных устремлений, безусловно, не является болгарским или балканским изобретением, и возможность его перенацеливания «на круги своя» в случае неудовлетворенности этими