Читать «Сумерки невежества. Технология лжи, или 75 очерков о современной фальсификации истории Украины» онлайн - страница 258

Выглядит все вроде бы логично. Только Ключевский писал совершенно о другом — о постепенной славянской колонизации Ростово-Суздальской земли и о том, как в среде славянских переселенцев почти без сопротивления растворялось сравнительно немногочисленное финское население: «Сами колонисты не вызывали туземцев на борьбу. Они принадлежали в большинстве к мирному сельскому населению, уходившему из Юго-Западной Руси от тамошних невзгод и искавшему среди лесов Севера не добычи, а безопасных мест для хлебопашества и промыслов. Происходило заселение, а не завоевание края, не порабощение или вытеснение туземцев. Могли случаться соседские споры и драки; но памятники не помнят ни завоевательных нашествий, ни оборонительных восстаний. Указание на такой ход и характер русской колонизации можно видеть в одной особенности той же географической номенклатуры Великороссии. Финские и русские названия сел и рек идут не сплошными полосами, а вперемежку, чередуясь одни с другими. Значит, русские поселенцы не вторгались в край финнов крупными массами, а, как бы сказать, просачивались тонкими струями, занимая обширные промежутки, какие оставались разбросанными среди болот и лесов финскими поселками».

В вырванном из контекста фрагменте из Ключевского Моксель-Билинский убирает одно слово — «обширные» (заменив его многоточием). Почему — понятно. Само собой разумеется, что, будь славянских поселенцев «очень мало», как уверяет сочинитель опуса, о занятии ими обширных пространств не могло быть и речи.

Василий Ключевский, вопреки заявлениям Билинского, писал о преобладании славянского населения в Ростово-Суздальской земле как минимум со второй половины ХІ века. Так же, как и другой русский ученый — Дмитрий Корсаков. Его Билинский тоже «цитирует»: «Мало-помалу… меря… пропадает, или, лучше сказать, претворяется… в особый тип — великорусский».

Выходит, будто Корсаков (как и сам Билинский) считал предками великорусов не славян, а финское племя меря, обитавшее в тех краях в дославянские времена. Однако обратимся к первоисточнику: «В таких только чертах кажется нам возможным представить гипотетическое изображение мери, — отмечал историк. — Таким мог быть этот исчезнувший народец в то время, когда стали среди него появляться первые славянские поселенцы. Мало-помалу эти поселенцы берут верх над мерею, которая пропадает, или, лучше сказать, претворяется посредством славян в особый тип — великорусский».

«Цитирование» Мокселем-Билинским работы профессора Корсакова уместно упомянуть еще раз. Историк по Повести временных лет Нестора-летописца рассказывает о событиях 1071 года, когда Ян Вышатич, наместник черниговского князя, к владениям которого принадлежала Ростово-Суздальская земля, подавил там мятеж волхвов.

Мятеж, насколько можно судить, был поддержан местными жителями. В связи с этим сочинитель «Страны Моксель» делает вывод о проживании в указанном регионе исключительно язычников-мерян и саму Ростово-Суздальскую землю именует мерянской. «Легендарный летописец Нестор свидетельствовал: христианство в мерянской земле к концу ХІ века отсутствовало, — заявляет он. — Среди мери господствовали языческая вера и хранители той веры — волхвы. Здесь вполне резонно возникает вопрос: где же увидеть в той земле пришлых славян, которые, согласно московским лживым писаниям, повсеместно господствовали еще с ІХ века в мерянской земле? И, к великому огорчению великороссов, вынуждены, уже в который раз, засвидетельствовать: к концу ХІ века в мерянской среде, на земле древней Московии, славян не обнаружено. Московская ложь о присутствии в Ростово-Суздальской земле славян великим Нестором не подтверждается».