Читать «Царство. 1955–1957» онлайн - страница 367

Разговор этот совсем не понравился Никите Сергеевичу, все больше и больше вопросов стало замыкаться на маршале, а маршал Жуков боевой товарищ.

25 июля, четверг

Молотов с раздражением отбросил в сторону газету:

— Посмотри, Полина, какой цирк, Хрущев зазвал к себе архитекторов!

— Архитекторов?

— Да, делегатов Пятого Всемирного конгресса архитекторов. В архитектуре он что понимает — коробка сверху, коробка снизу, вот вся хрущевская архитектура! А он сидит, щеки дует и с умным видом их учит! Стыдоба! Архитектора Полякова за гостиницу «Ленинградская» при мне отчитывал: чего там такие большие номера сделали? С умом бы строили, можно было в два раза больше людей расселить! Тот чуть со стыда не сгорел, стал оправдываться, стоит, заикается, что здание конкурс выиграло, объясняет, а Хрущ — какой такой конкурс, если мест мало! За безмозглость Никиты мне стыдно было, ведь какая завидная гостиница получилась! Кто туда ни селился, нарадоваться не мог! А ему клетушки подавай! «Вы еще туда шелковые халаты положите!» — так сказал.

— А что плохого в шелковых халатах? — удивилась Полина Семеновна.

— Дурак, вот что! Кто запретил строительство нового здания цирка у Ленинских гор? Хрущев запретил! Совет министров России в тесноте ютится, он и там стройку перечеркнул: «Надо экономить!» — кричит, а сам деньгами разбрасывается, туда миллион швырнет, сюда миллион! Москва скоро превратится в улей — сплошные соты и кромешное однообразие, а он мировых архитекторов вздумал учить, прямо стыдоба!

26 июля, пятница

— На фестиваль молодежи столько чувих из-за границы приедет, закачаешься! — мечтательно говорил Юлиан.

— Я б на них зырил и зырил, и не только зырил! — затягиваясь сигаретой, кивал Юрий.

— Говорят, иностранки недотроги?

— Кто, бабы?! — лицо Брежнева-младшего выразительно вытянулось. — Ерунда!

— За границей нравы другие, девки там неприступные, — продолжал Юлиан.

— Ладно врать! Им самим интересно, для них русский мужик экзотика! Так что, Юлик, чисть перышки!

— Всегда готов! — по-пионерски отдавая салют, отрапортовал товарищ.

Юрий забычковал папиросу, она была последняя, а магазин внизу в восемь вечера закрывался.

— Вдарим по пиву?

— Не опоздаем?

— Пивняк до десяти.

— Пошли.

— В начале августа меня на кафедру дергают, — горестно вздохнул разбитной аспирант.

Как и планировали родители, Юрия зачислили в аспирантуру Института стали и сплавов.

— Заведующий мой такой гриб-мухомор, ему фестиваль точно по херу!

— А девки?

— И девки по херу, у него не стоит! — горестно вздохнул будущий металлург.

— Прям такой дед-пердун?

— Да, дед столетний, одна химия в голове. Говорит, приходи заниматься. А тут в Москве самая движуха начнется!

— И ничего нельзя сделать?

— Споить его хотел, бутылку «Столичной» и бутылку армянского коньяка принес — не пьет! Портфель кожаный в подарок припер — не взял. Ручку китайскую с золотым пером еле всучил, и то из-за того, что он в Пекине год просидел.

— Вот придур!

— Григорий Иннокентьевич! Он к тому же отца знает. После войны в Запорожье приезжал.