Читать «Линни: Во имя любви» онлайн - страница 29

— Ты когда-нибудь была во Франции, моя малышка Линни? — второй раз за этот вечер спросил мужчина.

Я повернулась к нему, наблюдая за тем, как он с трудом встает на ноги. Он подошел ближе, сильно хромая, одно его плечо было неестественно вывернуто вперед. Я медленно сфокусировала на нем взгляд — старик прятал руки за спиной.

— Франция — это прекрасное и ужасное место. Я слишком много времени провел там. Слишком много времени, со всеми этими прелестными девушками. Со шлюхами, моя дорогая. Все они были шлюхами со спелыми прелестями, как и ты, — сказал он. — Нельзя позволять вам и дальше распространять ваши грязные болезни. Ты, конечно, слышала cтихи Фракасторо о знаменитом свинопасе. Ты знаешь слова «Syphilis sive morbus Gallicus»?

Теперь старик был от меня на расстоянии вытянутой руки.

— «Раз свинопас — молва не приукрасит ничего, — процитировал он. — Недугом был сражен, и звали Сифилус его».

Его глаза гипнотизировали. В них совсем не было видно радужной оболочки, только круглые огромные зрачки, черные как уголь.

— И поэтому тебя, конечно, нужно остановить. Тебя и тебе подобных, потому что эту агонию, которой вы меня одарили, нельзя унять ничем. Соли ртути, бромид или хлорал — все это приносит только временное облегчение. Только временное. Поэтому я собираю коллекцию из тех, кому помешал дальше распространять заразу. Столько разных красок! И я так долго искал пополнение моей коллекции. Они должны были быть совершенного цвета, — услышала я. — И теперь я их нашел. Линни из Ливерпуля.

Я снова взглянула на банки, всматриваясь в одну из них — в ту, что стояла ближе всего к моему лицу. Затем я судорожно всхлипнула и отпрянула назад, потому что вдруг поняла, на что я смотрю. Мне показалось, будто я присоединилась к маме, которую я увидела во сне, с той лишь разницей, что мои волосы не струились в воде. Больше не струились. Я гребла руками, пытаясь выбраться из этого плотного воздуха, уплыть подальше от банок с их ужасным содержимым — отделенными от голов волосами.

Все они струились: блестящие черные пряди, сочно-каштановые, темно-рыжие, ярко-апельсиновые, русые.

Мужчина положил руку мне на плечо, и я обернулась. Затем что-то блеснуло надо мной. Я подумала о чайке и увидела занесенные над моей головой ножницы — золото с серебром, — летящие мне навстречу. Я инстинктивно подняла руку, недостаточно быстро, чтобы их остановить. Я смогла только отклонить их. Вместо того чтобы вонзиться в намеченную цель — в мою шею, ножницы прошли мимо и, распоров зеленое платье, разрезали мою левую грудь, словно масло. Я увидела, как из раны льется кровь, но не испытала ни боли, ни шока.

Теперь я погрузилась в воду еще глубже. Здесь не было звуков, только глухой стук крови у меня в ушах. Когда старик снова занес свое орудие, я неуклюже его ударила, и ножницы выпали у него из руки.

Я нагнулась и подобрала их. Затем посмотрела в безумные глаза старика. Моя рука поднялась и опустилась. Движение показалось мне медленным и невероятно красивым, словно я танцевала. Старик упал, широко открыв мокрый дрожащий рот. В одном из его ужасных глаз торчали ножницы.