Читать «Творимая легенда» онлайн - страница 55

– Мама, приди! Мама, приди!

В мертвой толпе светлое возникло видение, – и Кирша затрепетал от радости. Киршина мама проходила мимо, белая, нежная. Она подняла тихие взоры на милых, но не одолела роковой черты и шепнула:

– Приду.

Кирша в тихом восторге стоял неподвижно. Глаза его горели, как очи тихого ангела, стоящего на страже.

Опять чужая и мертвая хлынула толпа. Проходил губернатор. Вся его фигура дышала властью и величием. Еще не вполне опомнившись, он бормотал:

– Русский народ должен верить русскому губернатору. Дорогу русскому губернатору! Не потерплю. Не дозволю! Меня не запугаете. Что-с? Кормить голодающих!

И при этих словах он словно очнулся, оглянулся и говорил с большим удивлением, пожимая плечьми:

– Какой странный беспорядок! Как я попал в эту толпу! Где же полиция!

И вдруг возопил:

– Казаки!

На крик губернатора примчался откуда-то отряд казаков. Не замечая Триродова и детей, они промчались мимо, свирепо махая нагайками. Смешались мертвые в нестройную толпу, теснимые казачьими конями, и злорадным смехом отвечали на удары нагаек по мертвым телам.

Седая ведьма села на придорожный камень, смотрела на них и заливалась гнусным, скрипучим хохотом.

Глава четырнадцатая

Елисавета оделась мальчиком. Она любила это делать и часто одевалась так. Скучна однолинейность нашей жизни, – хоть переодеванием обмануть бы ограниченность нашей природы!

Елисавета надела белую матроску с синим воротником, синие короткие панталоны, выше колен обнажившие ее прекрасные, стройные, загорелые ноги, надела шапочку, взяла удочку, пошла на реку. В этой одежде Елисавета казалась высоким подростком лет четырнадцати.

Тихо было и ясно у реки. Елисавета сидела на прибрежном камне, опустив ноги в воду, и следила за поплавком. Показалась лодка. Елисавета всмотрелась, – подъезжал в лодке Щемилов. Он окликнул:

– Паренек! авось ты здешний, так скажи, милый…

И остановился, потому что Елисавета засмеялась.

– Да никак это товарищ Елисавета? – сказал он.

– Не узнали, товарищ? – с веселым смехом спросила Елисавета, подходя к пристани, куда Щемилов уже причаливал свою лодку.

Щемилов, крепко пожимая Елисаветину руку, сказал:

– Признаться, сразу не узнал. А я за вами приехал. Сегодня к ночи массовка собирается.

– Разве сегодня? – спросила Елисавета.

Она похолодела от волнения и смущения, вспомнивши, что обещала сегодня говорить. Щемилов сказал:

– Сегодня. Авось вы не раздумали, а? говорить-то?

– Я думала завтра, – сказала Елисавета. – Подождите, захвачу узелок, – у вас переоденусь.

Она быстро побежала вверх, и весел был звук ее ног по влажной глинистой дорожке. Щемилов ждал, сидя в лодке, и посвистывал. Елисавета скоро вышла и ловко вскочила в лодку.

Ехать надобно было через весь город. С берега никто не узнавал Елисавету в ее мальчишеской одежде. Дом Щемилова стоял на окраине города – хибарка среди огорода, на крутом берегу реки.

В доме никого еще не было. Елисавета взяла книгу журнала, которая лежала на столе, и спросила:

– Скажите, товарищ, как вам нравятся эти стихи?