Читать «Мой Хеврон» онлайн - страница 16

Намереваясь раскопать и восстановить синагогу «Авраам-авину», я спрашивать об этом тоже никого не собирался. При чем здесь военный губернатор? И к чему мне его разрешение? Он подчиняется высшим инстанциям, поэтому ограничен в своих действиях. А я за свои поступки отвечаю сам. Моя совесть чиста, я могу действовать самостоятельно, вопреки всем отказам. История с «Хадассой» показывает, что если сначала просят разрешения, а потом действуют вопреки решению властей, тогда, к сожалению, в итоге дело доходит до ненужной борьбы. В «Хадассе» две попытки окончились неудачей, зато на третий раз туда вселились женщины и дети, и началась борьба. Точнее, война. Настоящая война.

Здесь уместно вспомнить еще одну историю. Было это в 1968 году. Все поселенцы во главе с равом Левингером жили тогда уже в здании военной администрации. Справляли свадьбу Бени Кацовера в Хевроне. Трое поселенцев — Цви Кацовер (брат Бени), Феликс и Элинсон, взяли столик, поставили его возле Меарат га-Махпела и принялись торговать напитками. Они хотели, чтобы евреи, которые посещают Меарат га-Махпела, в том числе и многочисленные туристы из-за границы, могли бы выпить и закусить у еврея, а не у араба, и были бы уверены, что продукты кошерные.

Словом, открытие киоска началось со столика на свадьбе Бени Кацовера, без разрешения властей, вопреки сомнениям и страхам большинства евреев — жителей Хеврона. А когда начались дебаты на тему — можно ставить столик или нельзя, не выгонят ли поселенцев из Хеврона за самовольство и тому подобные споры, это привело только к тому, что прилавок сломали. Пришли солдаты и утащили его. Тогда поднялся скандал в Кнессете. Члены правительства объявили, что это грубая акция. Решено было создать лучшие условия для поселенцев, и их перевели из гостиницы Кавасме в здание военной администрации, а киоск снова поставили. Вскоре он превратился в еврейский ресторан, возглавляемый Цви Кацовером, и стал первым (а долгое время и единственным) еврейским объектом в центре Хеврона. Вот вам пример того, как вопреки закону решительные действия дают положительный результат. Беда в том, что поселенцы нередко сомневались, правильно ли идти таким путем. Они хотели опереться на власть, свалить ответственность на чьи-то плечи. Я считал это аморальным.

Потом уже, как говорится, на собственной шкуре, пройдя через многочисленные суды, я почувствовал, каковы они — законы военных властей. Убедился, как они сами нарушают законы, руководствуясь исключительно политическими соображениями. Я бы назвал это, возможно, резко, но точно — политическим самодурством.

Что такое закон и что такое законные действия? Формально понятий таких не существует. В Израиле, как это известно, нет государственной конституции, кодекс законов составлен из положений Гмары, ТАНАХа и Торы, наследий турецкого владычества и британского мандата. Исход судебного разбирательства зависит от твоего юриста и от суммы денег, которые ты можешь затратить. Следовательно, не нужно бояться, что действия твои незаконны, поскольку даже суд объективно затрудняется это определить.