Читать «На передних рубежах радиолокации» онлайн - страница 183

Несмотря на молодой возраст, Лев Буняк, имея к концу 40-х годов солидный послужной список, в котором можно было упомянуть этапы его пути: выпускник военного факультета, заместитель командира дивизиона «Катюш», аспирант, ведущий разработчик и даже (насколько я помню) секретарь парторганизации лаборатории. Буняк был другом Кияковского, они вместе заканчивали ВУЗ, а после демобилизации поступили на работу в институт. Небольшого роста, худощавый, но очень подвижный человек. При знакомстве с Буняком основное внимание привлекало его умение просто и доходчиво формулировать свои мысли. Говорил четко и достаточно логично. В его изложении выводы, которые он хотел донести до слушателя, были очевидны, поэтому оппонентам было трудно с ним состязаться. Тех из них, которые так сказать, «расползались по древу», Лева тактично прерывал, другие по уровню логического мышления не дотягивали до него. Речи свои Лева обычно обращал непосредственно к собеседникам и, если они находили отклик, сопровождал улыбками, что многим, особенно женщинам, импонировало. Свои ораторские способности Буняк умело дополнял знанием предмета и техническими подробностями, внушавшими уважение. Лева редко говорил о своем фронтовом пути, никогда не кичился регалиями, но если человек впервые видел его при орденах, обычно это производило впечатление. Все эти качества Буняка Расплетин использовал, направляя его как представителя лаборатории в общественные организации, на совещания к должностным лицам и т. д.

Злые языки говорили про Буняка «гигант слова», намекая на то, что он, мол, слабоват в деле. Но это было не так. Просто Лева всегда правильно рассчитывал свои силы, беря работу по плечу. Буняк проработал в институте около 40 лет, за это время, будучи главным конструктором, выполнил целый ряд разработок, насколько я знаю, не провалил ни одной. А ведь немало было главных конструкторов, терпевших неудачи, и притом серьезные. В чем причина положительного баланса в работе Буняка? О части этих причин я уже сказал. Скажу о других. Буняк обладал сильной интуицией, умел работать с заказчиком. Получив ТЗ и тщательно изучив его, он выявлял сомнительные и даже опасные моменты, убеждая заказчика в необходимости корректировки. Дотошно проверял особенности СВЧ приборов, на которых предстояло работать. Старался брать заказы, рассчитанные на небольшой коллектив, зная, что людей всегда не хватает. Умению опираться на собственные силы, смотреть в корень и правильно вести эксперименты Буняк научился у Расплетина. Это была «расплетинская» школа.

За несколько месяцев до болезни, сведшей его в конце концов в могилу, Лева пришел ко мне, мы долго беседовали, пили чай, он жаловался на нездоровье. Через некоторое время он уволился. Больше я его не видел.

В числе бывших фронтовиков, пришедших в лабораторию в 1949 году, был инженер Юрий Беляев После демобилизации он работал в другой организации, но, выдержав экзамены в аспирантуру, и при содействии Илюхина был зачислен к Расплетину. Поначалу трудился бок о бок с Илюхиным и даже взял близкую тому и модную тогда тему, связанную с разработкой широкополосного УПЧ на линиях с распределенными параметрами. Но вскоре они с Илюхиным разошлись во взглядах, а затем Беляев охладел и к выбранной диссертационной теме. Надо сказать, что Беляев был человеком настроения, и с той же страстью, с которой он доказывал важность выбранной им первоначально темы, он затем убеждал в ее бесперспективности. Переубедить его было трудно, но впрочем, никто этого не делал, так как разумно полагал, что отрицательный результат – это тоже результат.