Читать «У истоков древнерусской народности» онлайн - страница 108

В XIV–XV вв. положение изменилось. Когда новгородские владения в XV в. были разделены на пятины, одна из них получила название Вотской. Но эта пятина отнюдь не была населена только или преимущественно водью. В ее пределы входили обширные северные земли, населенные ижорой и карелой. Вотская пятина начиналась непосредственно у северо-западных окраин Новгорода, где на большом пространстве жило русское население. Наряду с этим поселения води оказались и в соседней Шелонской пятине, а также на Чудском озере, в пределах псковских владений. Таким образом, границы Вотской пятины не имели ничего общего с границами поселений води. Ее автономия к этому времени, очевидно, прекратила свое существование. На земле води воцарилась новгородская администрация.

Ближайшим соседом води, также не названным в «Начальной летописи», являлась ижора, жившая по р. Неве и ее притоке — р. Ижоре. Как и водь, она сыграла в истории средневекового Новгорода очень большую роль, долго сохраняла самостоятельность, управлялась своими князьями или старейшинами. Известно, что благодаря ижоре и ее князю Пельгусию, держащему стражу на р. Неве, Александр Невский сумел обеспечить внезапность во время нападения новгородцев на шведское войско в 1240 г. Истории ижоры посвящена вторая часть упомянутой выше работы С. С. Гадзяцкого.

По мнению исследователей, ижора представляла собой одну из южных карельских группировок. Ижорский язык, сохранившийся до начала нашего века, был ближе к карельскому, чем к водскому. Д. В. Бубрих, крупнейший специалист в области прибалтийско-финских языков, который также рассматривал ижору в качестве одного из южных карельских племен, полагал, что ее переселение на Неву и в северо-западные пределы Вотской земли произошло в IX–X вв. Этот вопрос нельзя считать, однако, окончательно решенным.

Что касается причин значительной «этнической прочности» и политической самостоятельности води и ижоры по сравнению с мерей, муромой или весью, то они объясняются, на мой взгляд, двумя обстоятельствами. Во-первых, сравнительно высоким уровнем социально-экономического развития води и ижоры, приближающимся к уровню эстов. И, во-вторых, местоположением этих группировок на границах Новгорода с агрессивными соседями. Новгород был заинтересован, чтобы водь и ижора были сильными и сплоченными, способными держать стражу на Финском заливе и р. Неве для охраны от немцев и шведов. Те и другие хотели прибрать водь и ижору к своим рукам, чему сопутствовали попытки христианизации этих группировок. Новгородцы таких попыток в XI–XIII вв. не делали. Им были важны водь и ижора как верные союзники. Поэтому они избегали каких-либо действий, которые могли бы вызвать конфликты. В этом отношении судьба води и ижоры существенно отличалась от судьбы поволжской мери, отношение к которой было совсем иным.