Читать «Путешествие на высоту 270» онлайн - страница 110

Один из парней нашего взвода неосторожно высунулся над бруствером и убит, падает на дно траншеи. Он был, видимо, контужен и потерял осторожность: слишком высунулся и получил пулю. На лбу его дырочка размером с небольшую монету, и из нее на землю тянется темный след крови. В этой крови кусочки чего-то белого, похожего на жир, не знаю, что это. К нему подползает санитар, берет его голову и смотрит в лицо, но тут же и оставляет его, чтобы перейти к следующему раненому.

– Вставайте, они идут! Идут, твари! Стреляйте, не пускайте их на мост! – это кричит Хейар, причем голос его дрожит.

В этот миг я понимаю, что опасность действительно велика. Передергиваю затвор и, подняв автомат над бруствером, не высовывая головы, выпускаю весь магазин. Когда сажусь, вижу, что вся траншея трясется, словно мы на корабле в штормящем море. Сидеть в такой траншее невозможно, и я встаю. И вижу, как неповоротливая туша вражеского танка лезет на мост.

Смотрю по сторонам и вижу, как в дыму и пыли наши бойцы в ужасе поднимают головы, стреляют и, забывшись, кричат и ревут что-то. Они не контролируют себя: это инстинктивные крики, бессознательные. Крики, которыми призывают на помощь или помогают самим себе преодолеть страх и сделать непосильную работу, или что-то приказать другим…

– Хамид… Стреляй, Хамид!

– Стреляй, огонь… Встань, хорошенько прицелься и – огонь!

– Нет, так не надо! Целься лучше, гранаты зря не трать…

Первый танк, газуя, движется по мосту. А по нам огонь так силен, что нам не встать и не подбить его. Поднимается единственный остающийся гранатометчик второго взвода. Я приставляю ладони рупором ко рту и кричу ему:

– Целься, не промажь…

Но прежде, чем он успел прицелиться, перед ним взрывается тяжелый снаряд, взрыв поднимает его и бросает на другую сторону траншеи. В долю секунды я успел увидеть, что глаза его выпучились и будто хотят выпрыгнуть из орбит. Потом он как-то полупарализованно ползет обратно в траншею, но в него опять попадают, и он падает лицом вниз. В одно мгновение в него попало несколько пуль. Последние пули уже разрывают труп, и там, наверху, этот труп словно пляшет в каком-то танце.

И второй танк въезжает на мост. Хейдар бегает и кричит как безумный. Зоб его трясется, словно у громадной лягушки. До пояса голый, водитель так сильно прижал к груди гранатомет, что тот, кажется, сросся с его кожей. Жилы на его шее натянулись, а глаза налились кровью. Он ждет малейшего затишья в обстреле, чтобы подняться и выстрелить, и тут прямо на бруствере взрывается мина, взрыв ее искажает пространство и время. Меня словно с размаху ударили железной киркой в рот, и стальной острый конец этой кирки воткнулся мне в самую глотку. Схватившись за лицо обеими руками, я падаю на колени. Губы и рот обожгло бесчувствием, лишь каким-то уголком рта я чувствую соленый вкус. Меня бросило в жар, и, когда пыль чуть рассеялась, вижу свежую кровь, капающую с моих пальцев на землю.

Расул скатывает платок и сует его мне в руку. Мои руки в крови, и я прижимаю ими платок к лицу. У меня что-то во рту, похожее на кость. Я сплевываю: на землю падает сгусток крови с разбитыми зубами. Под платком пытаюсь ощупать челюсть. Губа порвана, и пальцы ощущают острые кончики остающихся во рту корней выбитых зубов. Трогаю язык и не понимаю, цел он или нет.