Читать «Василий Храбрый» онлайн - страница 40

– Не печалься, славный князь, – сказал помрачневший и поникший головой Извек. – Наши славные воины ушли к Господу, победив жестоких врагов. Это огромная честь, что они отдали свои жизни за тебя, княже. Смерть настоящего воина на поле битвы, много лучше, чем смерть на старческом одре!

– Сколько раненых? – спросил его очнувшийся от мучительных переживаний князь. – Есть ли тяжелые? Хватит ли телег для их перевозки?

– Всего раненых четыре десятка, княже, – сказал Извек. – Вряд ли больше. А кто из них тяжелый, я сказать не могу. Если татарская стрела попала в тело, она всегда наносит тяжелую рану. Спроси об этом знахаря.

Седовласый Позвизд в это время быстро зашивал рану лежавшего в забытьи Удала. Вот он ловко вытащил в последний раз иглу, завязал узелок и обрезал нить.

– Все, княже, – тихо сказал он, подойдя к своему господину. – Пусть же Удал радуется: через два десятка дней он вновь станет отменным воином!

В это время откуда-то издалека донесся лошадиный топот, который все нарастал, и, наконец, к спешившемуся князю и его дружинникам с шумом и гиканьем подскакали победители – татарские воины хана Тохтэ.

– Салям тебе, коназ Вэсилэ! – громко сказал приблизившийся к русскому предводителю татарский мурза.

– Салям и тебе! – ответил, улыбаясь, на хорошем татарском князь Василий. – Благодарю тебя за наше спасение, великий воин! Как твое имя и почему ты пришел так вовремя ко мне на помощь?

– Меня зовут Угэн-батур, – ответил знатный татарин. – Разве ты не понял по моему бунчуку, что я – тысячник?

– Понял, отважный воин, – кивнул головой князь Василий. – Твой славный бунчук мы сразу же увидели!

– То-то же, коназ-урус! – засмеялся Угэн-батур. – Благодари за свое спасение не меня, а славного государя Тохтэ! Он узнал, что в степи появились разбойничьи отряды и приказал мне пойти за тобой и твоими людьми. И едва успели!

– Тогда прими от меня этот душевный подарок, – сказал князь Василий и сделал знак своему дружиннику принести его кожаный мешок. Дружинник Извек быстро подбежал к телеге, схватил в охапку княжескую суму и подал ее князю. Князь Василий извлек из мешка большую золотую чашу, украшенную драгоценными камнями и кинжал дамасской стали с серебряной рукояткой. – Я хочу, чтобы ты стал моим вечным другом и даже названным братом, Угэн-батур, – сказал русский князь, улыбаясь. – Я не забуду твоего подвига до конца жизни! Выпей со мной греческого вина, непобедимый воин!

– Пусть будет так, коназ-урус, – улыбнулся татарский мурза, принимая дорогие подарки. – Моя душа радуется, имея такого кунака. Всегда открыт полог моей юрты для тебя, щедрый коназ! – И татарский тысячник, взяв обеими руками протянутую ему княжескими слугами чашу с вином, стал жадно пить.

– Как же ты осмелился, могучий Угэн-батур, – спросил спустя некоторое время князь Василий, – сражаться с воинами самого беспощадного Ногая? Ты не боишься его мести?