Читать «Василий Храбрый» онлайн - страница 39

Князь Василий едва успевал отбиваться от наседавших со всех сторон врагов, махая своим тяжелым мечом то вправо, то влево. Прямо перед ним сражался его любимец Удал, закрывая своим телом князя. Неожиданно он резко осадил коня и выставил перед собой щит: из правой руки, в которую вонзилась татарская стрела, нашедшая единственное незащищенное броней место, выпал красный от вражеской крови меч.

– Прощай, мой храбрый воин! – крикнул ему князь Василий, безуспешно пытаясь пробиться через подскочивших к нему новых татарских всадников.

Вдруг татары, уже ликовавшие и жаждавшие добить последних еще сражавшихся русских, резко, в самый разгар своего торжества, остановились и стали медленно, пятясь, отходить в степь. – Аман! Аман вам, песья кровь! – закричали из зарослей степной травы, возникшие, как во сне, другие татарские всадники.

– Господи, слава Тебе! – крикнул князь Василий и перекрестился. – Татары режут татар! Неужели мрак превратился в свет?

В самом деле, большой татарский отряд, выскочивший на дорогу и вытеснивший ногайцев в траву, со всей яростью и силой ударил по ним, не давая врагу опомниться!

– Аллах! Аллах! – кричал татарский мурза, размахивая своим красным бунчуком, конские волоса которого развевались по ветру. – Слава великому хану Тохтэ!

– Неужели это тысячник? – спросил князь Василий, беспокойно глядя на сражавшихся татар.

– Да, это тысячник, славный князь, – сказал, улыбаясь и морщась от боли, дружинник Удал. Воспользовавшись затишьем, он ловко обломал вражескую стрелу и вытащил из кровоточащей раны древко.

– Зовите лекаря! – крикнул князь Василий так громко, что даже перекричал шум удалявшегося сражения.

– Я здесь, княже, – сказал быстро прибежавший знахарь, прятавшийся во время боя под княжеской обозной телегой. – Я уже готов, – кашлянул он в смущении, – осмотреть ваши раны!

– Взгляни на руку моего воина, Позвизд, – сказал уже спокойным голосом молодой князь, поскольку вдруг стало тихо, и лишь отдаленные крики из глубины степи говорили о продолжавшемся сражении.

– Непростая рана, – покачал головой княжеский лекарь. – Придется повозиться. Пусть же мой сын займется другими ранеными!

Двадцатипятилетний лекарский сын Бермята, услышав слова отца, направился к лежавшим тут и там телам княжеских дружинников.

Сам же Позвизд уселся перед Удалом, сидевшим на помятой степной траве, и быстро обработал его рану. Сначала он присыпал ее особым травяным порошком, чтобы обезболить место будущего лечения, а затем принес и дал выпить Удалу какой-то травяной отвар.

– Так легче переносить боль, – сказал он и, подождав немного, достал длинный, блестевший на солнце, нож. – Ну, с Господом, – кивнул он головой и стал быстро резать поврежденную руку.

– Терпи, брат, – одобрительно сказал князь Василий и отошел в сторону, ища глазами уцелевших после боя дружинников.

– Все, княже, – сказал, подойдя к нему, другой старший дружинник, Извек. – Мы собрали тела всех убитых. Три десятка и еще двое ратников сложили свои буйные головы от татарского железа!

– Больше трех десятков?! – вскричал, не скрывая слез, князь Василий. – О, мои верные люди! О, мои ратные друзья! Как же мне горько вас терять, мои сердечные! Некому будет защищать меня и устрашать наших лютых врагов! Горе мне, горе!