Читать «Наш старый добрый двор» онлайн - страница 30

— Только ша, корешки, без ля-ля, чтоб не расстраивать лишний раз товарища главврача…

Однажды вечером, когда Ива дежурил у телефона, Ордынский вышел из своего кабинета, прикрыл выкрашенную белой краской стеклянную дверь и, глянув на Иву, спросил:

— Когда ж ты уроки готовишь?

— Сразу после школы, товарищ военврач второго ранга!

— Небось, одни колы таскаешь?

— Никак нет. За неуспеваемость из Юнармии отчисляют.

— Кто отчисляет?

— Комполка Вадимин. Он наш учитель.

— Знаю, знаю такого… Отчисляет, говоришь?

— Так точно!

— А выправка у тебя, однако, молодецкая. Это что ж, комполка так вас вымуштровал?

— У нас дважды в неделю строевая подготовка.

— Хм… Ну заходи ко мне, поговорим, Ива, телефонный мальчик… — И, неожиданно рассмеявшись, спросил: — А почему тебя назвали Иваном? Не знаешь? В чью-то честь, наверное?.. Назвали бы лучше Глебом. Красивое имя, не правда ли?..

Патруль приходит на помощь

Всякий раз, когда мадам Флигель видела свою внучку в обществе Минасика, Ивы и особенно Ромки, она приходила в смятение.

— Не знайся, муленька, с этими хулиганами, с этой аварой! Нам хорошо известно, что это за компания; мы же отвечаем за тебя перед твоей мамочкой, перед папой Гришей.

— Сейчас так опасно! — вторила ей дочь. — В городе сплошные грабежи…

Слухи о грабежах тревожили многих на Подгорной улице. Но больше пугали рассказы о том, что по ночам с немецких самолетов выбрасывают парашютистов, одетых в гражданское платье и владеющих русским языком. От этих диверсантов можно было ожидать бед похуже, чем от грабителей.

— Мне говорили знаюсцие люди, — докладывал соседям Никс, — сто диверсанты пытались отравить истоцники водоснабзения города. Лицно я буду теперь делать химицеский анализ воды.

— Хорошо у меня сын почти кандидат наук, — говорил всем старик Туманов, — он анализы умеет производить. Но как другие будут устраиваться? Вдруг вода уже отравлена, у нас все ведь может быть.

— Я воду не пью, — заверял его Никагосов, — я вино пью. Мне диверсант в бутылку не плюнет, пусть попробует. Вы Никагосова не знаете. Вот умрет Никагосов, тогда поймете, что я был за человек!

— Секспир, — усмехался Никс.

— Ты на себя посмотри лучше! Над тобой весь дом смеется!..

Такие перебранки сразу же обрывались, как только на террасе показывался летчик в своем кресле-коляске. Не то чтобы его боялись, а просто как-то совестно было болтать при таком человеке всякую ерунду.

В тот памятный вечер агитбригада юнармейского полка давала свой первый концерт в морском госпитале.

Мак-Валуа ужасно волновалась, а тут еще Ромка, показав на Каноныкина, взял да и ляпнул ей:

— Он, между прочим, в морской пехоте был в Керчи. Может, даже ваших племянников знает.

Мак-Валуа бросилась к Каноныкину с расспросами, но тот сразу как-то потемнел лицом, сморщился, точно от боли:

— Не могу, мамаша. Извините меня, не могу я вспоминать, бессонница меня потом берет: ребята как живые приходят. Не могу!..