Читать «Есть, любить, наслаждаться. Еда. Путеводитель-травелог для женщин по ресторанам, кухням и рынкам мира» онлайн - страница 18

Биг Майк подзывает меня, показывая великолепные туши тунцов с упругой и розовой плотью. Тунец – это король в мире рыб. «Попробуй, ты ведь никогда не ела сырого тунца такой свежести. – И самурайским ножом он отрезает мне кусок размером с кулак: – Чувствуешь запах моря? Он ведь совсем не пахнет рыбой… Абсолютная свежесть».

Я проглотила кусок сырой рыбы, и ее вкус показался мне великолепным. Я заслужила похвалу. Ричард, его сосед по стенду, сказал: «Она только что съела сырую креветку». Еще одно очко в мою пользу! Скоро они будут меня почитать, как святую. Но должна сказать, что у меня не хватило духа убить это маленькое животное, которое все еще шевелило лапками, перед тем как попало ко мне в рот. Это Ричард приговорил ее к быстрой, а потому и наименее мучительной смерти, оторвав голову. Биг Майк обращается к своему помощнику Лиму, выходцу из Лаоса, филигранно разделывающему туши тунцов: «Вырежи ей кусок получше, чтобы у нее завтра было чем накормить семью. Это подарок от меня». – «О нет, Биг Майк, спасибо, большое спасибо, я не могу его взять, ты понимаешь, это неэтично, это идет вразрез с моими принципами…»

Приехать в Fulton Fish Market на такси не проблема. Когда я объяснила шоферу, что еду на рынок, чтобы взять интервью, он пошутил, спросив меня: «Будешь рыб интервьюировать?»

И когда Глен в шесть часов утра привез меня домой, безупречно свежий тунец продолжал издавать упоительный запах моря, и добавить ко всему вышесказанному мне было уже нечего.

Вертикальная ферма, утопия или реальность

Диксон Депоммье не является ни архитектором, ни урбанистом. Он профессор Колумбийского университета и работает на кафедре паразитологии. Будучи биологом по образованию, он никогда не думал, что в его карьере произойдет такой крутой поворот; подобное у кого угодно могло бы вызвать снисходительную улыбку, даже у самого Леонардо да Винчи.

В качестве введения к нашему разговору я задаю ему первый вопрос: «О’кей, все это здорово, да и выглядит замечательно, интригующе и провокационно, но согласитесь, что вертикальная ферма – это утопия».

Диксону далеко за шестьдесят, у него седые волосы (скорее соль с перцем, чем перец с солью) и шаловливая улыбка соблазнителя. Слегка нахмурив кустистые, изогнутые домиком брови на по-детски открытом и добродушном лице, он говорит: «Вовсе нет, это реальность, а не научная фантастика. В любом случае, мы вынуждены изменить отношение к сельскому хозяйству, и за вертикальными фермами будущее».

Немного помолчав, он добавляет: «Пять лет тому назад Нью-Йорк импортировал 99 % всех потребляемых городом продуктов питания, что же до остального, то никого не интересовало происхождение этих самых продуктов. Сейчас же на наших глазах зарождается новое движение, смысл которого заключается в том, чтобы питаться продуктами местного производства. И это оздоровит экономику. Нельзя продолжать жить в условиях, когда 2 % агрофирм производят 50 % всех американских продуктов». На самом деле локаворов становится все больше, они повсюду. Спрос на продукты местного производства растет не по дням, а по часам. Разумеется, крестьянские рынки в Юнинон-сквер, Парк Слоуп или в Инвуде дают возможность местным производителям продавать свою продукцию. Но Диксон Депоммье решил пересмотреть определение термина «местный». По его мнению, битва развертывается между сельскохозяйственной индустрией с одной стороны и семейными фермами – с другой.