Читать «Цемах Атлас (ешива). Том второй» онлайн - страница 14

На обратном пути реб Авром-Шая шел еще медленнее и улыбался солнцу, сушившему его отжатую бороду и пейсы. Рядом со смолокурней из леса вышла парочка. Молодой человек с черными усами и жидкой шевелюрой был одет в костюм с накладными карманами. В одной руке он держал шляпу, а второй вел под руку полную и широкоплечую женщину, которая была ниже его. Ее мясистое тело и большие налитые груди волнами перекатывались под тонким бежевым платьем, разрисованным бабочками, порхающими среди цветов и листьев. Ее волосы были светло-русыми, прямо ослепительными, губы густо намазаны красной помадой, кожа обнаженных до плеч рук была загорелой и свежей. Она шла с тросточкой своего кавалера, перенося на нее всю тяжесть своего тела. Когда они поравнялись с Хайклом, он заметил и ее подведенные зеленым глаза. Вдруг барышня громко сказала своему спутнику:

— Эти дикари с бородами и пейсами просто наводнили лес. Нигде от них не спрятаться.

По ее произношению Хайкл понял, что дома и в компании она разговаривает по-польски; теперь она нарочно говорила по-еврейски, чтобы еврей с бородой понял, что она говорит. «Ухажер со сладкой мордочкой и паненка занимались в лесу не плетением кистей видения», — подумал Хайкл. Зависть и фанатизм, смешавшись вместе, вскипели в нем, и он вскричал:

— Вам не нравятся евреи с бородами и пейсами?! Так закройте глаза! Ваш дед Аман и ваш прадед-фараон тоже ненавидели евреев.

— Что он говорит? — по-польски спросил молодой человек барышню, и его черные усики задвигались, извиваясь, как червяки.

Хайкл приблизился к парочке, готовый к скандалу и даже драке. Однако, увидев, что ребе стремительно забежал во двор смолокурни, он бросился догонять его, разозленный тем, что франт наверняка подумает, что он испугался.

— Ты не сын Торы! — воскликнул реб Авром-Шая и поднялся на дачную веранду.

— А как бы ответил сын Торы? — спросил Хайкл, сжав кулаки, как будто собирался немедленно вернуться к парочке с надлежащим ответом.

— Сын Торы совсем не отвечает! — крикнул реб Авром-Шая и вошел в дом.

Вечером из стоявшей на столе керосиновой лампы на кровать, на которой лежал реб Авром-Шая, лился скупой свет. Он читал маленький томик Геморы. От большого напряжения, с которым он стремился получить правильный пшат изучаемой мишны, он обеими руками сжимал виски и напевал хрипловатым печальным голосом, как будто выражая претензии к Всевышнему за то, что Его Тора так тяжела. Потом сидел без движения, не издавая ни звука. Его глаза светились холодно и глубоко. Хайкл немо раскачивался над Геморой и думал, что Махазе-Авром наверняка раскаивается, что взял его к себе, считает его болтуном.