Читать «Цемах Атлас (ешива). Том второй» онлайн - страница 116

Цемах хорошо помнил, как тот же хозяин постоялого двора нашептывал ему после подписания тноим на ухо, что невеста — пришибленная и покорная, потому что отец держит ее в страхе. Теперь он говорил, что Двойреле была малость болезненная, а когда Цемах отменил помолвку, отец начал ее мучить еще больше прежнего, потому что из-за нее он не смог жениться. Она долго страдала и тихо плакала, пока не выплакала всю свою жизненную силу. От этой мысли Цемах содрогнулся всем телом и снова впал в оцепенение. Напрасно евреи пытались заговорить с ним о чем-нибудь другом. Старый меламед спросил, удалось ли ему открыть начальную ешиву в каком-нибудь другом местечке. Хозяин постоялого двора хотел знать, кто его жена и из какой она семьи. Цемах не отвечал им ни слова, тупо глядя в стену перед собой. Хозяин постоялого двора перемигнулся с обывателями, и все они потихоньку вышли из комнаты. Цемах продолжал смотреть в стену, как будто ожидая, что вот-вот откроется потаенная дверца, через которую он сможет попасть в лавку благовоний Двойреле Намет. Теперь он понимал, почему Двойреле при расставании смотрела на него со слезами на глазах. Она прощалась с ним навсегда, навечно. Она знала, что он не вернется к ней и что она умрет.

Глава 18

Со стороны кладбища шли тучи, как густой черный дым из ада.

— Он лежит на ее могиле, — шушукались между собой евреи, и их глаза наполнялись слезами.

Амдур почти не замечал Двойреле при жизни и забыл ее сразу же после смерти. Только поведение бывшего жениха пробудило в сердцах сострадание к тихой голубке, покинувшей этот мир такой юной. Но обвиняли не жениха.

— Он ведь не мог знать, что папаша начнет сживать ее со свету, — говорили обыватели и проклинали Фалька Намета.

На влажном земляном холмике, покрытом полузавядшей травой, лежал Цемах, чувствуя, как его сердце погружается в могилу. Ветер свистел у него в ушах, рвал на нем одежду и прыгал над головой, как хищный зверь, играющий человеческим черепом. В его мозгу блуждали воспоминания и фантазии, похожие на клочья тумана: она была бы ему хорошей, верной женой. «Цемах, иди есть, — говорила бы она ему и улыбалась, счастливая от того, что обращается к нему на „ты“. — Не стой в лавке. Цемах, иди в синагогу». Если бы он торговал в ее бедной лавочке благовоний, он бы не ссорился с покупателями, как в большой мучной лавке у свояков, братьев Ступель. Прежде всего ему бы не пришлось быть лавочником. Двойреле согласилась бы на то, чтобы он стал главой ешивы в каком-нибудь маленьком местечке, и он спокойно просидел бы всю жизнь, занимаясь изучением Торы и служением Господу. Такая тихая, деликатная, добрая и богобоязненная душа повлияла бы на своего мужа таким образом, чтобы и он изменился.