Читать «Долгие прогулки. Практический подход к творчеству» онлайн - страница 10

Тексту ведь все равно, где вы его создаете. Важно, что вы делаете это. То же истинно и для рисунка. Я видела, как один мой друг потерял целый год, потому что «не мог работать без мастерской». Когда мастерская появилась и он вернулся к работе, то создал несколько довольно крупных картин, но гораздо больше – прекрасных миниатюр углем и карандашом, которые мог бы рисовать даже на тумбочке для телевизора, если бы было такое желание. А он не работал – и не потому, что мастерской не было, а потому что просто не работал. Место для творчества есть в любой жизни, какой бы насыщенной событиями и людьми или, наоборот, скучной и пустой она ни была. Мы и есть те препятствия, на которые ссылаемся.

Если вы – начинающий музыкант и хотите научиться играть на фортепиано, то сядьте за него и коснитесь клавиш. Отлично. Завтра вы можете снова сесть за фортепиано и коснуться клавиш. Пять минут в день лучше, чем ноль. Пять минут могут превратиться в десять, совсем как легкие объятия могут перерасти в нечто более страстное. Заниматься творчеством – значит заниматься любовью с жизнью. Мы раскрываемся творчеству, как раскрываемся любви.

Вместо того чтобы стремиться овладеть той или иной формой искусства, ограничьтесь приветственным поцелуем, попыткой привлечь к себе ее внимание, узнать получше в ходе коротких соблазнительных встреч. Кто из нас не губил излишней поспешностью многообещающие отношения? Кто из нас не губил творческие начинания слишком высоко установленной планкой? С этим сталкивались большинство.

Выполнять какую-то крупную творческую задачу – все равно что пересекать Соединенные Штаты от побережья до побережья, от Нью-Йорка до Лос-Анджелеса. Для начала нужно сесть в машину. Начать движение. Иначе никогда не попадете туда, куда хотите. И если заночуете в Нью-Джерси, это будет значить лишь, что вы пересекли Гудзон и уже в пути. Даже робкое начало – это начало. Вместо того чтобы зацикливаться на больших скачках, которые могут пугать масштабом и казаться невозможными, лучше сосредоточиться на первом маленьком шаге, а потом на следующем маленьком шаге. «О боже, – воскликнете вы, – но ведь в этих детских шагах нет ничего драматичного!» А вы задумайтесь: когда ребенок делает свой первый шаг, это же очень драматичный момент.

Сегодня почтальон принес большой конверт от моего друга, прирожденного рассказчика, который много лет ждал возможности начать писать – и не писал. В июне прошлого года, в один из вполне обыденных дней, Ларри сделал экстраординарный шаг: взял ручку и начал писать. И вот у меня в руках увесистая стопка бумаги. Все, что от него требовалось, – просто начать. А потом снова начать – на следующий день.

Часто, мечтая о более творческой жизни, мы делаем это под саундтрек настоящей драмы. В голове звучат громкие диссонирующие аккорды, и мы проигрываем сценарий ухода от любящих людей и начала одинокой жизни, возможно, даже несколько экстравагантной, но в которой мы становимся Художником с большой буквы. Когда я слышу о таком плане, обычно говорю: «О’кей. Сделай это». Знаю по опыту, что мой внутренний художник добивается лучших результатов, когда ставки не столь высоки. Когда я удерживаю драму в границах страниц, их количество растет быстрее.