Читать «Кольцо с бирюзой» онлайн - страница 170

Нерисса была ошеломлена.

— Как давно это началось?

— Всю мою жизнь. Меньше с тех пор, как я покинула Испанию. Но больше с тех пор, как… как… приехали венецианцы. Синьор Бассанио и Грациано.

— И Ланселот.

— Да. — Ксанте сжала лоб руками. — Картины появляются неожиданно, когда я слышу разговор о жестоком, а иногда по неизвестной мне причине.

— Очень странно! Но эти синьоры из города теперь уже уехали.

— Они вернутся. И если синьора Порция выйдет замуж за синьора ди Пьомбо, я не смогу… — прошептала Ксанте и вдруг громко сказала: — Эти картины! Я на все готова, чтобы избавиться от них!

Нерисса сидела рядом с ней, обняв ее сгорбленные плечи.

— Это дьявольские лики, — хрипло произнесла она. — Но мы сильнее его. Ты должна прогонять дьявола, как это делаю я.

— Как?

— Смехом.

Ксанте слабо улыбнулась:

— Но его лики не…

— Веселят? Тогда думай о веселых вещах. И молись.

Ксанте глубоко вздохнула.

— Кому мне молиться? Мои родители еврейка и мусульманин, которые притворялись христианами. Может быть, они так и считали! А я… я даже не знаю имени Бога.

— Он знает твое имя, — проговорила Нерисса.

Из коридора служанка позвала Ксанте. Она встала, расправляя фартук:

— Мне нужно застелить постели.

— Жизнь не так уж трагична, Ксанте! — сказала Нерисса. — Мы миримся с миром, как можем. Смеяться — это полезно.

Она смотрела на дружескую улыбку Нериссы: красные губы изогнуты, как лук, на светлокожем лице. Она смотрела на ее золотисто-рыжие кудри. Ксанте наморщила лоб, но не от злости, а будто пыталась разгадать какую-то загадку, вспомнить что-то, ускользающее из памяти. Она протянула правую руку — розовый шрам резко выделялся на смуглой коже.

— Как я могу смеяться, Нерисса, — сказала она, — если мир думает, будто дьявольский лик — это мое лицо?

Нерисса, не говоря ни слова, долго смотрела на нее. Ксанте показалось, что она ищет и не находит ответа. Но когда Ксанте сделала реверанс и повернулась к двери, Нерисса сказала:

— Ради своего спасения, ты должна попытаться этому научиться.

Глава 32

Ксанте закрыла дверь в комнату Нериссы и бессильно прислонилась к ней. Ослабела она не от боли или видений, а от страха: что же она чуть не наделала! Едва не согласилась на предложение Нериссы. Она ненавидела Ланселота Гоббо и хотела бы вырвать его семя из своего чрева. Но в голове у нее раздался голос отца: «Лишь жизнь священна, и любая жизнь священна».

* * *

Всю следующую неделю Ксанте чувствовала некое умиротворение, словно удачно выдержала тяжелое испытание. Видения являлись все реже и быстро исчезали. Желудок беспокоил ее только по утрам, а Нерисса заботилась о том, чтобы ей доставалась легкая работа, освобождая от длительной работы на кухне: то отправляла ее с записками, то приказывала нарвать цветов, и у Ксанте находилось время полежать в постели.

Но вот из Венеции снова прибыли женихи и вместе с ними ее безымянные страхи. Вечер свадьбы Порции с Бассанио ди Пьомбо был один из самых мрачных в ее жизни.

Ксанте попросила Нериссу никому не говорить о ее состоянии, и Нерисса пообещала: хотя, по крайней мере, Порции нужно будет вовремя сообщить об этом, пока же она ничего никому рассказывать не будет. Однако Порция, вообще редко замечавшая Ксанте, казалось, уже сама догадалась обо всем и даже о том, что виновник — Ланселот. В самый день своей свадьбы она уже собралась изгнать его из «Бельмонта», и Ксанте ликовала. Но Нерисса замолвила словечко за слугу, и его оставили. Возможно, не зная всего о подлом поступке Ланселота, Нерисса считала: только ущемленная гордость или какая-то мелкая любовная обида заставляет Ксанте пренебрегать отцом ее ребенка. Ксанте догадывалась об этом, но страх громко заявлял о себе: ведь Нерисса — христианка, как и Ланселот, а все христиане связаны между собой, и глупо было с ее стороны доверять кому-нибудь из них.