Читать «Единственные» онлайн - страница 104
Далия Мееровна Трускиновская
– Сейчас, – отозвалась Варвара Павловна. – Рома, беги, принеси наш талмуд.
В талмуде был миллион закладок, и на одной – рабочий телефон Илониной матери.
Звонок был коротким.
– Она сегодня не выходила на работу, вчера тоже. Бюллетенит, – сообщила Варвара Павловна. Илона посмотрела на нее с тревогой – она не могла припомнить, чтобы мать когда-либо брала бюллетень.
– Ну, что же, товарищи корректоры, идите работать, полосы ждут, – распорядился Бекасов.
Рома пропустил вперед Варвару Павловну и Илону, делая вид, будто не замечает Регину.
У дверей корректорской стоял Иван Дмитриевич. Глядя Роме в глаза, он прищурился. Это означало: ну как, лихо я справился? И, когда Рома проходил мимо него, Иван Дмитриевич без голоса шепнул: позвони…
Илона была тише воды, ниже травы. Регина молчала, читая гранки сквозь зубы. Варвара Павловна всем видом показывала: терпела долго, но раз дошло до клеветы – наведет порядок! Рома старался даже не глядеть на Илону. Когда смена кончилась, он попросту сбежал и вместо звонка сам понесся к Ивану Дмитриевичу.
– Так это и есть твоя краля? – спросил старик. – Послушай, не будь дураком. Она уже начала пить, не удержишь.
– Удержу, – ответил Рома. – Дядь-Ваня, как вы это?..
– При помощи холодной воды и соответствующей матери. Хорошо еще, что послушалась. Мы отсиделись наверху, чуть ли не под самой крышей, потом спустились, я ее под кран сунул, потом эта подруга, Олька, ей дурную башку полотенцем сушила. Ромка, я тебе говорю – не справишься. Ты просто не знаешь, как бабы спиваются, а я знаю. На войне у нас санитарки не хуже здоровых мужиков спирт пили и махорку смолили, кончилась война – мало кто продолжал, мои подружки и пить, и курить сразу почти бросили. Потому что больше незачем. Но как спивалась Люська – я видел. Потом замерзла, ночью сорок седьмого… Ромка, оставь ее. Тут если кто и поможет – так парень, который будет лечить оплеухами. Ты так сможешь? Ну, знаю, что не сможешь…
– Дядя Ваня, я ее люблю.
– Это аргумент. Ромка, у нее характера нет. Она месяц продержится, потом ее подружки угостят – и пошло-поехало. У наших девчонок-то характер был! Ну, правда, из себя она – ладненькая… И это – все, что у нее сейчас есть, а скоро и этого не будет! И что же ты тогда будешь любить? Шкелет с нечесаными космами?
– Дядя Ваня, если она согласится выйти за меня замуж, я ее вытащу. Она ведь не так давно…
Рома запнулся. Он сообразил, что на самом деле пьянки начались давно, только он не знал обо всех подробностях.
– Ты и ей не поможешь, и себе жизнь поломаешь.
– Ну и поломаю…
– Дурак ты, Ромка.
– Какой уж есть.
– Не дуйся. Ты действительно дурак.
Вот такой получился разговор. Иван Дмитриевич видел, что Рому не переубедить, сам он называл это состояние словечком «заколодило». Он искренне желал Роме счастья – но счастья с хорошей девчонкой. Тут же он предвидел сплошные неприятности – и первой было глобальное неуважение женщины к мужчине, с которым она вынуждена жить, поскольку спасает и выручает.
Когда через день Рома явился в редакцию и остался наедине с Варварой Павловной, она коротко спросила: