Читать «МОНОМАШИЧ. Мстислав Великий» онлайн - страница 92

Но мечтам не суждено было исполниться. Та сила, что Олег ощущал в начале мая, та вспышка энергии были не выздоровлением, а последним посылом измученного тела. Немощная плоть больше не могла удерживать в груди мощный дух. Вскоре после возвращения в Новгород-Северский Олег Святославич слёг и в начале зарева-месяца (август. — Прим. авт.) умер. Сразу после его похорон Всеволод, заняв отцово место в Новгороде-Северском, поклонился Владимиру Мономаху, пообещав ходить во всей его воле.

Не было мира на Руси. На востоке Ярополк отражал нападения половцев, которые, зная о смерти Святополка, решили, что у русских опять распря и, значит, сильной власти нет. В ответ Владимир Мономах устроил поход, подобный тому, что уже был пять лет назад, решив дойти до Волги и под корень извести для Руси угрозу половецких нашествий. Но хотя сын его Ярополк и захватил Шарукань-город и привёз оттуда себе жену, красавицу ясску, сам поход закончился ничем.

А всё из-за минского князя. Глеб Всеславич, согнав со стола брата Романа, стал самым сильным из полоцких князей. Стареющий, хворый Рогволод и слабый Давыд не могли ему противостоять, а младшие братья, Ростислав и Святослав, во всём слушались Глеба. Владимир Мономах, посчитав, что приезд полоцких князей на перенесение мощей Бориса и Глеба есть знамение поздней любви ко всей Руси, призвал их на битву с половцами. Но у полочан были свои резоны — что ни год, досаждала им набегами литва да ятвяги, и снять дружины с места ради половцев, которых жители Друцка, Минска, Изяславля и Усвята в глаза не видели, никто не желал. Да Глеб не хотел слушаться Мономаха. Отрезанный ломоть — Полоцкий край, и нечего пытаться приставить его обратно!

Владимир Мономах рассудил иначе и вывел полки против Минска. Сыновья Давида Святославича послушно следовали за ним. Не упрямился и Всеволод Ольгович — пошёл в поход по приказу великого князя. Мономашичи — Ярополк и Вячеслав — стали брать город за городом.

Глеб затворился в Минске, приготовясь к долгой осаде. Но и Мономах упёрся — придя под стены города и порушив посады, велел ставить для себя дом. Всем своим видом великий князь давал понять, что готов простоять под стенами Минска хоть полгода, хоть год, хоть два, а надо будет — и вовсе доживёт тут до смерти.

И дрогнул Глеб Всеславьич. Был он совсем малым, когда Минск и Полоцк пожгли и порушили союзные полки Ярославичей после страшного боя на Немиге. Тогда мать-княгиня с младшими детьми укрылась в дальних крепостцах, а Всеслава вместе со старшими сынами, Рогволодом и Борисом, в цепях увезли в Киев. Хоть и был ребёнком, Глеб навсегда запомнил страх тех дней. А теперь он сам отец, и его сыновья и малая дочка глядят на него испуганно-доверчиво. Согласиться, чтобы дети пережили то, что довелось испытать их родителям? Какое сердце выдержит это?