Читать «Доллары за убийство Долли (сборник)» онлайн - страница 8

Вскоре Филипп Лиотар обратился за характеристикой Стевельса к библиофилам, которые подтвердили, что он один из лучших переплетчиков в Париже, а быть может, и самый лучший. Ведь ему доверяют тонкую работу, в частности реставрацию старинных фолиантов.

Словом, все свидетельствовало о том, что Стевельс — человек положительный, большую часть жизни проведший в своей мастерской. Безуспешно копалась полиция и в его прошлом, стремясь найти хоть какие-нибудь компрометирующие факты. Правда, никуда не денешь историю с Фернандой: Стевельс познакомился с ней, когда она занималась проституцией. Но ведь он помог ей это занятие бросить. С тех давних пор и о Фернанде не удалось обнаружить ничего предосудительного.

Уже четыре дня Торранс сидел в Конкарно. На почте ему дали оригинал телеграммы — она была написана печатными буквами. Приемщица вроде бы припоминала, что депешу отправляла женщина, и Торранс трудился не покладая рук — составлял списки всех, кто приехал незадолго перед тем в Конкарно из Парижа, да и опрашивал чуть ли не по двести человек ежедневно.

— Так называемой непогрешимостью комиссара Мегрэ мы сыты по горло, — заявил адвокат Лиотар одному из журналистов. И указал на историю с дополнительными выборами в третьем округе, которая вполне могла бы подтолкнуть кое-кого к развязыванию политического скандала. Следователю Досену тоже доставалось, и эти нападки, далеко не всегда деликатные, часто вгоняли его в краску.

— У вас пока нет никакой зацепки?

— Ищем. В этом деле заняты десять наших сотрудников, иногда подключается еще кое-кто. Работы у нас невпроворот, ведь некоторых свидетелей мы допрашивали по двадцать раз. Люка надеется найти портного, который сшил синий костюм.

В полицию, поскольку дело Стевельса получило широкую огласку, поступали ежедневно сотни писем. Почти все они наводили на ложный след и заставляли сыщиков терять массу времени. Тем не менее любые сведения тщательно проверялись. Выслушивали даже сумасшедших, которые уверяли, будто могут сообщить нечто важное.

Без десяти час Мегрэ вышел из автобуса на углу бульвара Вольтера и, по привычке бросив взгляд на окна своей квартиры, слегка удивился, увидев, что окно в столовой закрыто, хотя солнце светило вовсю. Тяжело ступая, он поднялся по лестнице, толкнул дверь, но та не отворилась. Обычно жена, переодеваясь, запирала дверь. Поэтому Мегрэ открыл ее своим ключом и, очутившись в облаке голубоватого дыма, кинулся на кухню, чтобы выключить газ. В кастрюльке чернела спекшаяся масса, некогда бывшая куриным рагу. Мегрэ открыл все окна, и, когда спустя полчаса явилась, запыхавшись, жена, она застала супруга жующим хлеб с сыром.

— Который час?

— Половина второго, — ответил он спокойно.

Ни разу в жизни Мегрэ не видел свою половину в таком состоянии. Губы у нее дрожали, шляпка сбилась набок.

— Пожалуйста, не смейся!

— А я и не смеюсь.

— И не брани меня. Я не могла поступить иначе. И вообще, хотела бы я видеть, что бы ты сделал на моем месте. Боже мой, подумать только — вместо обеда ты ешь хлеб с сыром!