Читать «Сорок утренников (сборник)» онлайн - страница 19

— Чего орешь попустя? Этая — не твоя…

Подбежал Дудахин в сдвинутой на затылок шапке.

— Откуда бьют, засекли?

Мухин «не засек»… Дудахин вспылил.

— Эх, вы!

Вынул из кармана газету, поджег ее. И снова — очередь в то же место.

— Есть! Засек.

Вместе с Булыгиным установили «максима», заправили новую ленту.

— Подбитую полуторку видишь?

— Вижу, — ответил Булыгин.

— От нее справа на два пальца. Там он…

Булыгин, сощурившись, глядел через прорезь щитка.

— Не ошибся, старшой? А то ведь ему только покажись, враз накроет. По вспышкам бьет…

— Давай, как договорились, — и — к Мухину — Товарищ младший лейтенант, поднимайте взвод.

— А как же немецкий пулемет? — Мухин с сомнением покосился на полуторку. — Пусть сначала артиллеристы…

— Делайте что говорят, — строго ответил Дудахин, — вы нашего ротного не знаете!

Мухин вылез из воронки, нерешительно поднялся на ноги.

— Взво-о-од! — голос будто чужой: тонкий, дребезжащий. — Короткими перебежками вперед марш!

В первую секунду показалось: никто и ухом не повел, но уже в следующую над землей стали приподниматься каски, зашевелились бугорки плеч, зачмокали выдираемые из глины ботинки.

— Вперед бегом марш!

На ученьях выдернуть пистолет из кобуры — плевое дело, здесь даже плоский ТТ за что-то цепляется, не хочет вылезать…

— Не отставать!

Слава богу, пошли! В предрассветной полутьме угадываются фигуры командиров отделений: крупная, нескладная, в длинной кавалерийской шинели — сержанта Рубцова, почти квадратная, в ватном бушлате, под которым еще и телогрейка, — сержанта Мохова, совсем маленькая, похожая на сгорбившегося чижа, — младшего сержанта Сопелкина. Все машут руками, кричат. В атаку — Мухин теперь это знает — ровными рядами xoдят только в кинофильмах. В жизни, а точнее на грани ее и смерти, нервная система каждого срабатывает по-разному. Одному прикажет секунду повременить, подождать, покуда обгонит товарищ, другого с отчаяния или по какой другой причине бросит далеко вперед. Одно лишь неизменно: чем ближе к командиру лежал боец в цепи, тем ближе от него он будет и в атаке — на глазах начальства что хитрить, что трусить — одинаково опасно.

Лишь только успели на ходу немного подравняться, ударил крупнокалиберный с фланга. Командир третьего взвода старшина Белугин скомандовал: «Ложись!», командир первого лейтенант Стригачев приказал взводу: «Вперед!» В лоб резанул засевший в проломе стены пулеметчик.

Только не долго на этот раз гуляла по полю выпущенная им на свободу смерть — не прошло и трех секунд, нащупал его тупорылый хоботок булыгинского «максима». У Стригачева, кажется, всего троих убило, у Мухина на этот раз — ни одного!

— Раненько радуешься, — сказал Белугин, — главное— впереди.

То, что главное впереди, Мухин понимал и сам, а радовался просто так. Отчего ж не порадоваться, если жив пока…

Опять прибежал командир роты, собрал взводных в каменных развалинах не то бывшей водокачки, не то сторожки, отругал Белугина, похвалил Стригачева, на Мухина только взглянул.

— Последний бросок, други мои, последний бросок! Главное, чтоб побольше шуму!

До рассвета не часы — минуты. Уже виден далеко слева промкомбинат с его высокими узкими окнами, превращенными в бойницы, остатки каких-то зданий впереди него, увязший в грязи грузовик, еще какая-то техника, вперемешку наша и немецкая, уже отделилась от свинцовой массы неба и начала приближаться волнистая стена деревьев старого кладбища…