Читать «Падение Царьграда. Последние дни Иерусалима» онлайн - страница 158

Как долго стоял граф Корти, пораженный величием святой Софии, он сам не знал, а пришел он в себя только благодаря неожиданно раздавшемуся пению; он вздрогнул.

Прежде всего ему пришла в голову мысль о сравнении святой Софии с Каабой. Он вспомнил тот день, когда он упал полумертвым у подножия черного камня. Как та картина была мрачна в сравнении с этой. Там был мрачный камень, окруженный фанатиками, а здесь… Все сияло, все было светло, лучезарно. Естественно, ему пришла в голову мысль, что этот храм принадлежал к той вере, которую исповедовала его мать. Он вспомнил, как она шла ночью в часовню, чтобы молиться о его возвращении. Глаза его наполнились слезами, сердце дрогнуло. Отчего ее вера не могла быть его верой? Впервые задал он себе этот вопрос.

Тем временем из алтаря вышел епископ, окруженный духовенством в богатом облачении. Ему надели на голову митру, сверкавшую драгоценными камнями, и золотую ризу; тогда он произнес молитву и, подняв с престола чашу, вознес ее. Раздалось торжественное пение, которое наполнило нежной мелодией своды. Все опустились на колени; невольно, сам того не чувствуя, граф Корти сперва последовал их примеру, но быстро вскочил и теперь стоял один во всей церкви. Ему стало неловко выделяться в большой толпе. Неожиданно он увидел направлявшийся прямо на него ряд женщин. Все они были в белых фатах, но лицо первой женщины было открыто. Еще несколько шагов, и он увидел ее лицом к лицу. Из-за нежного румянца, заливавшего ее щеки, она казалась ребенком. Глаза ее были опущены, а губы слегка двигались, словно она принимала участие в пении, торжественно наполнявшем церковь. Ее лицо блистало каким-то лучезарным светом. Сердце графа Корти тревожно забилось, так как нет на свете человека, который может оставаться равнодушным перед женской красотой, какие бы обеты он ни давал.

Она направлялась к главным дверям, а так как он стоял перед этой дверью, то, поравнявшись с ним, на мгновение остановилась и с удивлением посмотрела на этого рыцаря во всеоружии.

— Прости, рыцарь, что я помешала твоей молитве, — сказала она с улыбкой.

— А я, сударыня, — отвечал он, — благодарю Бога, что оказался перед этой дверью.

Он посторонился, и она вышла из церкви.

Теперь собор, за минуту еще поражавший его своим величием, показался графу Корти совершенно простой, обыкновенной церковью. Он уже не слышал пения и не видел окружавшего его великолепия. Его глаза не покидали двери, за которой она исчезла.

Он словно очнулся от сна, и первая мысль, пришедшая ему в голову, были слова Магомета: «Ты узнаешь ее с первого взгляда».

Это была она, она, о которой писал Магомет на пергаменте, принесенном в этот день верным Али.

Тогда он вспомнил все, что ему говорил Магомет, прощаясь в Белом замке. В ушах его раздавались слова его повелителя: «Всякий, кто увидит ее, влюбится в нее», а также: «Не забывай, что в Константинополе я должен принять ее такой же непорочной, как я видел ее в последний раз».

Машинально вышел он из церкви, сел на лошадь и поехал домой.

Мысленно повторял он все одно и то же: «Всякий, кто увидит ее, влюбится в нее». Тщетно старался он отогнать от себя преследовавшую его мысль, тщетно старался уверить себя, что возненавидит ее. Все-таки внутренний голос повторял в его сердце в продолжение остального дня и наступившей затем ночи: «Ты полюбишь ее, как все ее любят».