Читать «Наш Современник, 2005 № 06» онлайн - страница 110

Важное место в критике наследия Данилевского занимает утверждение В. С. Соловьева о невозможности создания оригинальной национальной культуры в России. Никакой русской науки не существует, утверждал Соловьев, а есть русские представители европейской науки. «Русские, — писал философ, — несомненно оказались весьма способными по всем наукам. Эта способность в соединении с превосходною школой, которую нам можно было пройти, позволяла надеяться, что в течение столетия — при чрезвычайной быстроте новейшего умственного движения — наша нация произведет чудеса в области науки. Действительность не оправдала таких надежд, и известное желание Ломоносова остается до сих пор лишь „благочестивым желанием“. Рожденная под самыми счастливыми созвездиями, русская наука не озарила мир новым светом». Будущее русской науки, по мнению В. С. Соловьева, совершенно безрадостно: «…по-видимому, наука в России уже достигла наивысшей ступени своего развития и вступает в эпоху упадка. Лучшие наши ученые (как в естественных, так и в гуманитарных науках) частью окончили, частью кончают свое поприще. Работников науки в настоящее время больше, чем прежде, но настоящих мастеров почти вовсе нет… При этом, самый интерес к науке, то научное увлечение, которое одушевляло прежде лучшую часть русского общества, совершенно исчезают». Далее В. С. Соловьев указал на зависимость русской философии от западной, считая, что русские западники зависимы от немецких метафизиков, прежде всего Гегеля, и французского утопического социализма и что «славянофильские мыслители не имели в этом отношении особенного преимущества, ибо все их руководящие и философские, и богословские идеи могут быть найдены частью у французских писателей, как Ламенне, Демулен и др., частью же у немцев, как Сарториус, Мёлер».