Читать «Горение» онлайн - страница 55

Николаев поднял глаза сначала на Шавецкого, потом на Дзержинского и Сладкопевцева.

– Про нас ничего не сказано, – задумчиво сказал Сладкопевцев и сразу добавил: – Про купцов, а мы ведь к мужику ближе…

– Отчего же? – не согласился Николаев. – Про купцов он тоже сказал, ибо вы вне экономического развития, которое не баррикадируют обломовским, бюрократным идиотизмом, обречены на гибель первыми. И громить вас станет не мужик, а именно фабричный рабочий, которому новый «искровский трибун» сострадает словесно, а я – делом.

– То есть? – не понял Дзержинский. – Научите нас с Новожиловым сострадать фабричному – делом.

– Мы их с Шавецким приобщаем к промышленности размаха, – ответил Николаев, – и в этом аспекте статьи «Искры» меня о-очень интересуют.

– Где вы достаете эти возмутительные листки? – поинтересовался Дзержинский.

– Юзеф, я могу дать вам посмотреть эти листки, но ответить, где и как я их достаю, увольте: предательству не учен.

…(Никто из следовавших в поезде не знал, что автором этой статьи в «Искре» был Ленин. Но угадал Николаев верно: в газете выступил новый вождь партии.) «Милостивый государь Игорь Васильевич! В связи с тем, что фотограф Московского охранного отделения Грузденский был в отъезде по причинам вполне уважительным, только сегодня ему передали фотографические карточки ссыльнопоселенцев Дзержинского и Сладкопевцева, кои совершили дерзкий побег из Якутской губернии. Фотографические карточки распечатаны Грузденским в количестве тридцати штук, показаны филерам и отправлены в железнодорожную жандармерию. Остаюсь Вашего Высокоблагородия покорным слугою подполковник фон Шварц».

11

По прошествии двух дней после того, особого с Шевяковым разговора, когда Глазов с Граббе рассчитался (к немалому для ротмистра удивлению), подполковник вел себя так, словно бы ничего между ними не было. Поэтому когда сегодня Шевяков заглянул в его кабинетик без стука, Глазов, внутренне содрогнувшись, сразу определил: началось!

И – не ошибся.

– Вот, – Шевяков достал письмо из десятка других, по форме похожих, – на ловца и зверь бежит. Все остальные-то о чем? «Хочу послужить верой и правдой делу охраны устоев Империи. Могу давать сведения о студентах, профессорах и революционерах». А это, извольте взглянуть, Глеб Витальевич, пахнет духами и написано на твердой бумаге.