Читать «А. Разумовский: Ночной император» онлайн - страница 33
Аркадий Алексеевич Савеличев
— Вот я и говорю: подвезти надо такого славного певчего. Садись. Я же знаю, где вы, певчие, обретаетесь.
Сам не поймет почему, но сел в легонькие санки. Ихнее дело — уважь прихожанина ли, прихожанку ли. Так и отец Илларион постоянно внушал. Приход-то бедный, кажинный молельщик на счету.
Покатили сани, закрытые ковровой полостью, — сама хозяйка и натянула спереди коврик. Кучер кнутом взмахнул. Лихо!
У меня матушка болезная. Утешь ее, сладкоголосый. Славно ты псалмы поешь! — Прямо душу маслицем помазала.
— Можно потешить, — оставалось отвечать.
— Нужно. Как звать тебя?
— Алексеем.
— Хорошее имя, божеское.
— Как у татки с языка сорвалось, а мати с ним согласилась.
— Так согласно они жили?
— Какое там!.. Татка постоянно пьян, меня даже бивал, пока я в силу не вошел. Во, топором в голову запустил! — отвернул Алексей свисавший чуб, открывая старый шрам.
— Страсти Господни! Родитель… топором?
— Казак, по-казацки и учил. Я тож не андел, чегой-то, уж не памятую, нашкодил…
Он еще говорил, вопреки себе выгораживая родителя, а она, такая присмиревшая, уже шрам этот забытый ручкой своей белой оглаживала, так ласково, что прямо плакать хотелось, детине этакому. Ничего подобного не знал Алексей. Бывало, и Марфуша за чуб трепала, да ведь у той все под хмельной смешок. У этой — как иголочки тончайшие на пальцах, так и пронизывало. Будто кот пригретый замурлыкал. Потому безбоязненно и в дом, когда приехали, вслед за хозяйкой зашел. Хороший дом, на пять полномерных стен, с рубленой же верхней светелкой. Не дворец, но и не голота тут, конечно, жила.
Молодая хозяйка провела его в горницу и ушла, сказав:
— Пойду матаню поищу. На молитве, поди, стоит.
Долгонько же искала. Алексей даже задремал, сидя на широкой, покрытой ковром лавке, уронив голову на стол. Очнулся от смешка:
— Спит сердешный? И то сказать: поди, устал? Целый денек на ногах, постой-ко!
Мать оказалась не стара. Просто, но чисто одетая, в капоре домашнем, с шалью на плечах. Болезная?..
— Припадки меня мучают, сынок. Бесы по ночам тревожат. В церковь не хожу, бесью свору гоню домашней молитвой. Вот как раз пред киотом и стояла — сама и поп, сама и богомолка. Ты-то, сынок, я слышала, в певчих у отца Иллариона?
— Сподобил Бог.
— Вот-вот. Поправиться бы да к отцу-то Иллариону добрести… Тебя бы заодно послушать. Как же, слухом земля полна! Захаживают мои приятельницы, хвастаются: наслушались-де до слез… Мне-то уж не дойти пока до храма Божьего, уважь болезную. Спой Давида, сынок. Мне иногда калики перехожие поют, да ведь все больше мерзлыми голосами. А тут дочка говорит: ангельский голос.
Алексей улыбнулся: ангелы-то вроде басом не поют? Лестно стало. Осмелел да и попросил:
— Кваску бы испить. В горле чтой-то…
Мать сама побежала на другую половину дома и вернулась со жбаном квасу, да еще какого-то медового, крепкого.
Алексей немного отхлебнул и начал:
