Читать «Метроном» онлайн - страница 10

Мама очень мечтает когда-нибудь туда съездить.

Конверт был подписан просто: Лапландия, Деду Морозу.

Поиском индекса я не заморачивалась, полагая, что письмо не единственное и дойдет до адресата в куче других.

После праздников Алеша занес корреспонденцию из почтового ящика и весело завертел передо мной письмом:

– До сих пор веришь в Деда Мороза?

На конверте же стоял и обратный адрес. И мое имя.

В глазах дядьки сверкали ехидные искорки, ему давно не удавалось надо мной посмеяться. А я давно так сильно не плакала.

Мы с мамой снова сидели в дедушкином кабинете. Утешая меня, она сказала, что в детстве тоже верила – но не в Деда Мороза, а в Бога бабушки Евдокии. Они с ней вместе молились, чтобы папа (дедушка) вернулся с войны живой.

И он вернулся.

Это был самый лучший подарок, какой только можно было представить.

– Ему Бог помог?

– Дедушка в Бога не верит, – вздохнула мама. – Он сказал – судьба.

Летом папа взял у кого-то напрокат лодку с мотором.

Папа хорошенько ее просмолил, и мы отправились в путешествие. Сначала по Лене, потом по Олекме.

Мы приехали в гости к Чаре!

Все здесь было так, как рассказывала мама.

Чара – самая чистая река на свете…

Папа выключил мотор и сел на весла. Склонив голову над бортом, я смотрела в воду и не могла поверить, что она такая прозрачная. Сквозь отражение моего лица на рябом каменистом дне дрожали солнечные пятна, темная тень от лодки двигалась немного зловеще, будто спина сопровождающего нас плезиозавра. Иногда мелькали зеленовато-серые хребты крупных рыбин – они удирали от нас быстро-быстро, а вокруг без всякого страха сновала шустрая рыбья мелочь. С весла падали хрустальные капли, речное зеркало разбивалось и восстанавливалось до следующего гребка…

Охту мы собирали прямо с лодки. Я больше не знаю мест в Якутии, где рос бы этот вкуснейший, винно-терпкий дикий виноград.

На берегах мы ставили палатку, удили рыбу и разводили костры. А фиолетовых камней, сколько ни искали, к сожалению, не нашли. Вероятно, потому, что не доплыли до грозовых гор небесного коваля, окутанных пелеринами сиреневого тумана. (Через некоторое время этот чудесный минерал обнаружили геологи и назвали чароитом – по имени реки. Месторождение чароита находится только здесь и больше нигде на земле.)

Сбылась мамина мечта побывать на Чаре. Папа радовался общему «бродяжничеству». Мы с Викшей чувствовали себя совершенно счастливыми.

Это была не жизнь, а какое-то сплошное настоящее чудо!

Независимо от того, кто в нем принял участие – Бог, Дед Мороз или судьба.

Метаморфозы любви

В девять лет я испытала жестокое разочарование в любви.

Наша маленькая семья переехала из деревни в город, и папа стал работать в райсовете.

Дети тут были другие – более развитые, что ли, и чуть менее открытые, особенно девочки. Они собирали портреты киноактеров и менялись друг с другом открытками.

Моей новой подружке Фае очень нравился Владимир Коренев. Чтобы заполучить редкую открытку с портретом «человека-амфибии», она поменяла Шурика на Ивана Бровкина, Ивана Бровкина на адъютанта его превосходительства и, добавив к адъютанту его превосходительства Штирлица, стала обладательницей Ихтиандра.