Читать «Садыя» онлайн - страница 151
Евгений Осипович Белянкин
Прошли, тоже поклонились Аграфене и Марье, а потом обнялись, расцеловались, как свои, и растроганный Сережа, не ожидавший всего этого, еле выговаривая от смущения, благодарил:
— Спасибо, от меня спасибо, от Лильчонка спасибо. Этого я никогда не забуду.
А в комнате у Аграфены был уже накрыт стол. Стоя, все подняли полные рюмки, Аграфена, и тут тяжело вздохнув, словом обмолвилась:
— Солнышко на всех ровно светит, а вот… жизнь у каждого по-разному складывается. За ваше счастье, молодые.
Все выпили; только на Славку нельзя было смотреть без сострадания; сморщился, закашлялся, бог ты мой. Все засмеялись. А Сережа обнял Славку, поцеловал его в щеку:
— И тебе спасибо, друг. За все спасибо.
И Лиля подошла, обняла и поцеловала Славика..
Закраснелся мальчишка, хоть провались.
Аграфена засуетилась: о боже! — времечко-то — сейчас будут собираться.
Первыми ворвались Андрей Петров и Галимов: «Где здесь жених и невеста?» Затем Сережины друзья по работе, Борька с Маратом — полные руки всяких покупок; попозже сам Котельников.
Степан Котельников откашлялся и грубовато бросил:
— Кататься вам как сыр в масле всю жизнь. Поздравляю, ребяток дюжих желаю и еще — чтобы все были в отца, а не в прохожего молодца.
С опозданием пришел инженер Валеев:
— Извините. На бюро был, вот и запоздал. О, здесь только начало, а я думал, за мною штрафная.
Аграфена за столом следила: «Ну-ка, садитесь, да потеснее, чтобы всем места хватило», — и, распорядившись, спешила на кухню, к Марье: «И ты за стол, живо; мужики, они народ нетерпеливый». А когда Марью спровадила, в передней все подарки перещупала — ох какие богатые, такие и на старинные свадьбы не дарили.
Не хотела при Марье подарки смотреть, сердце будоражить, а подарки хоть куда — отрез примечательный, материал в руках так и вьется.
— Груша, — позвал Степан, — а ты куда запропастилась?
— Здесь я, здесь я, да сяду я с краешку, мне всяк раз отлучаться.
Внук сидел на коленях Степана и властно протягивал ручонку к рюмке.
— Дотянется, мошенник, — хохотал дед. — До свадьбы своей дотянется.
Как говорится, лиха беда начало. Ну, а уж как началось…
Непринужденно, под хохот и веселый разбитной разговор поднимались рюмки, еще непринужденней Сережа обнимал Лильку — горько! — и целовал, и все были довольны; ели пироги, пили русский квас, приготовленный Аграфеной, и возносили хвалу женщине, ее умелым рукам и беспредельной материнской любви.
Не то Галимов, не то сам Котельников затянул песню:
Ее подхватили нестройно, на разные голоса, и она шумливым прибоем, неровно, то поднималась, то опускалась над столом:
Марья особенно неистово низким грудным голосом выводила эти слова:
