Читать «Литра» онлайн - страница 38

Поэзия второй половины века оказалась в тени гениальной прозы. Но и ее достижения были выдающимися.

В это время доступной читателю становится поэзия Федора Тютчева, начавшего свой путь в литературе еще в пушкинское время. Его короткие стихотворения обычно относят к так называемой философской лирике. За внешней гармонией и красотой скрывается «бездна». За умиротворяющей красотой природы — хаос, за разумностью человека — слепые, губительные страсти. «О, как убийственно мы любим, Как в буйной слепоте страстей Мы то всего вернее губим, Что сердцу нашему милей!»

Если Тютчев видит в жизни природы и человека скрытую трагедию, то Афанасий Фет сосредоточивается на светлых, прекрасных мгновениях. «Остановись, мгновенье, ты прекрасно!» — как бы говорит он каждым своим стихотворением. Счастье и красота мгновенны и невыразимы. Фет стремится выразить невыразимое и создает новый, неслыханный по смелости поэтический язык.

Поэзия Николая Некрасова — это прежде всего поэзия Гражданина. Лирический герой Некрасова скорбит о судьбе народа, стыдится за проявления малодушия в борьбе за справедливость, восхищается крестьянином-тружеником, воспевает женщину-мать — образец любви и самопожертвования. Эти и другие мотивы некрасовской поэзии соединяются в его поэме «Кому на Руси жить хорошо».

Во второй половине XIX века русская литература стала литературой мирового значения. Она поломала привычные представления о том, каким должен быть роман, смело наполнила его философско-религиозными размышлениями, напряженными этическими исканиями, создала новый тип героя — человека противоречивой, безмерной и страстной в стремлении к добру, правде и красоте души.

Подведем итоги. Россия стала империей. Империи полагается нация, то есть народ, объединившийся вокруг славного отечества, царя-батюшки, истинной веры. Нации полагается национальная культура. Без литературы не может быть настоящей национальной культуры. Такая литература в России появилась в XIX веке. Это великая литература.

Может рухнуть всё: империя, царь, вера.

А литература останется.

Вот она и осталась.

Тихий бунтарь. Антон Чехов

Чехов вывел русскую литературу из XIX века в XX. Дело даже не в том, что Чехов писал в конце одного столетия и в начале другого. Он сделал литературу другой, не такой, как прежде.

Литература XIX века была дворянской. «Главные» писатели, классики, почти все были дворянами. И герои их произведений были дворянами. Даже тургеневский Базаров, которого в учебниках называют демократом, и тот был дворянином. И Онегин, и Гринев, и Печорин, и Болконский, и Обломов, и Раскольников, и Мышкин… Дворянство, как вы знаете, было привилегированным сословием, и дворянин мог позволить себе жить духовной жизнью, а не махать весь день лопатой ради куска хлеба. Потому и приходили ему в голову разные высокие мысли о добре и зле, о смысле жизни и Боге, потому и рождались бредовые идеи, как спасти мир или осчастливить человечество посредством топора. Для этих героев как бы не существует быта. Мои ученицы, посмотрев фильм «Война и мир» или что-нибудь из той же эпохи, настойчиво спрашивают: как они там платья-то свои стирали? Писатели об этом умалчивают. А героев это вообще не интересует, потому что они не стирали, у плиты не стояли, дрова не кололи. Они ж дворяне. Такой герой не выживает, а живет, и жизнь его наполнена высоким смыслом.