Читать «Мания страсти» онлайн - страница 123
Филипп Соллерс
Через несколько дней он будет уже в Макао, с заездом в Гонконг. Если следовать китайской традиции, мы сейчас выполняем четвертую стратагему: спокойно пережидать врага, растрачивающего понапрасну свои силы. Здесь, среди прочих, возможны два последствия:
подчинить себе сложную ситуацию с помощью простого действия;
ответить на движение, самому никаких движений не делая.
Тридцать шестая стратагема, сформулированная, вне всякого сомнения, Тайным Обществом купеческой гильдии в Китае, была обнаружена, в конце тридцатых годов двадцатого века, на рынке в провинции Шаньси. Это маленькая книжечка, сброшюрованная в сборник медицинских рецептов. Война и медицина, разумеется, сюжет тот же. Поэзия и живопись тоже. Первое издание датируется 1941 годом, Чэнду (Сычуань). Его часто использовала китайская народная армия. Некто Мао, окопавшийся среди холмов, без сомнения, помнил об этом, когда писал:
Как бы я мог жить без Доры? Знать это невозможно. Люди притворно смеются над любовью, они мечтают о ней, сами утверждают обратное, они боятся ее, они скитаются вокруг, их от нее тошнит. Их охватывает ненависть, они не могут преодолеть пропасть, они боятся пропасть. Они и сами-то себя не любят, гораздо больше предпочитают смерть. Они осуждают себя, думают, что достойны ее, это становится их манией, безумием. Теперь я продвигаюсь по узкой тропинке, среди бамбуковых зарослей, чтобы добраться до дома. Он еще далеко, никого нет. Я сейчас в самом сердце Америки, как когда-то в Китае, неподалеку от Нанкина. Я вновь вижу того знаменитого философа, орущего однажды вечером на парижском чердаке: «Вы что, в самом деле хотите пропустить сюда, в Сену, огромный китайский фрегат?» Его пригласили кое-куда, чтобы слегка обследовать. Результат был вполне убедителен, он испарял ярость. Его так и оставили кричать в полной тишине. Философы безумны. Этот умер при всеобщем уважении. Альцгеймер, кажется.
Эти бамбуковые заросли мне нравятся. Они растут быстро, густо и высоко, как кусты или тубусы с нотами, прибывшие сюда с другого конца планеты. Мне приходит мысль позвонить в Париж госпоже Чан. Зажигается зеленый экран мобильника, код, поиск, и вот, наконец, нужная сеть. По ту сторону Марсова Поля раздается звонок. «Да? алло?» Я выключаю. Краткая вспышка китайского акцента.
Так вертись, вертись, маленький шарик-скиталец, со своими лесами, пустынями, горами, океанами и спутниками на орбите. Вертись, вертись, это все, что от тебя требуется.
Из левого кармана брюк я достаю перочинный ножик и на стволе тюльпанного дерева царапаю: