Читать «Реквием по Наоману» онлайн - страница 76

К ночи он возвращался домой, усталый и счастливый, с пакетами липких сладостей, бараньего мяса, кофе, размолотым по-арабски, и несколькими тонкими питами из тех, которые арабы делают в приспособлении, называемом «цаалуф», а из евреев умеют лишь йеменские. Но в Израиле они уже привыкли есть хлеб из тмина.

Герцль не прекращал эти поездки до дня кончины, в 1974, в возрасте семидесяти семи. Каждую субботу, без исключения, он ездил на Западный берег или в Старый город в Иерусалиме, и с каждой неделей открывал для себя, что сила обновления в нем не иссякает, а, наоборот, усиливается.

– Если нам придется, не дай Бог, возвратить эти земли врагу, – говорил Герцль Ури, – я знаю, что сделаю. Я приму ислам и перееду туда жить.

– Во-первых, мы не возвратим, – сказал Ури, – а во-вторых, ты не примешь ислам.

– Да приму, в знак протеста, – объяснил Герцль. – Если это правительство возвратит территории, я не хочу быть евреем.

Ури не принимал участия в этом великом празднестве, ибо слишком был занят своими проблемами. Восстановить адвокатский офис не было трудно, но компания по строительству требовала расширения. Продолжать работу в довоенных рамках означало не вписаться в открывшиеся в эти дни возможности. Первым делом, гражданское строительство, но, главным образом, строительство для армии. Укрепления в Синае, возведение морских портов в Ашдоде и в Эйлате, и цистерны, и трубы, и бурение, и жилые кварталы, и шоссе, и аэропорты. И во что вкладывать деньги? И как зарегистрировать компании? И как поладить с налоговым управлением? Даже и речи не может быть об обмане. Но и не следует быть дураком. И все это требует времени, а тем временем кто-нибудь отхватывает солидную долю пирога. Жаль. Есть у него и связи, чтобы отхватить все, что возможно, но нужно быть бдительным и не упустить своего, а у человека всего два глаза и две руки. Можно с ума сойти, но не следует жаловаться.

Несколько раз деятельность Ури прерывалась на короткое время, то в связи с внезапной смертью деда Кордоверо и его похоронами, то из-за болезни сестры его Беллы-Яффы, которую надо было госпитализировать в санаторий нервнобольных. Дурачок Биберкраут не нашел ничего иного, как позвонить по этому делу именно Ури. Мог же позвонить Оведу и Рахель. Естественно, Ури не уклонился от своего долга и сумел в течение нескольких дней устроить все наилучшим образом – найти сестре хорошее место и побеспокоиться, чтобы все это хранилось в тайне. После этого он сразу же вернулся к делам.