Читать «Реквием по Наоману» онлайн - страница 72

Однажды вышло так, что Герцль должен был приехать в Тель-Авив на собрание совета по торговле цитрусовыми. Он завершил дела в поздний час после полудня и собирался возвращаться домой, но неожиданно вспомнил, что внук сестры и брата, Сарры и Аминадава, живет в Тель-Авиве, в доме, в котором Герцль жил некоторое время семнадцать лет назад, после смерти брата, занимаясь ликвидацией дел покойного. Нашел Герцль имя Ури Бен-Циона в телефонной книге, позвонил и спросил:

– Как твое мнение насчет того, чтобы прийти поужинать со мной в гостинице?

Тут же Ури пригласил его в свой дом на бульваре Ротшильда, говоря, что помощница его готовит прекрасные блюда, на которые не способен никакой гостиничный повар. И так случилось, что шестидесятитрехлетний Герцль и Ури, которому еще не исполнилось и тридцати, обнаружили удивительную находку, которую вообще можно найти в одной семье: нет разницы между одиночеством шестидесятитрехлетнего и одиночеством того, кому предстоит быть одиноким все дни своей жизни, хотя он еще не ощутил этого.

Несмотря на то, что это не была их первая встреча, Ури стало ясно сразу же, как только Герцль Абрамсон вошел в дом, что вот – истинный хозяин перешел порог своего дома, и достаточно одного его слова, чтобы Ури тут же собрал свои пожитки и освободил место. А Герцль, в свою очередь, вздохнул с облегчением, поняв, что не ошибся и что Ури, пожалуй, единственное существо в их семье, к которому можно привыкнуть и полюбить. После смерти Эликума Герцль был убежден, что в семье не осталось мечтателей и людей сердечных.

Рост Герцля, его худоба, щеголеватая одежда и седая шевелюра вернулись в память Ури, и он представил себе, каким прекрасным собеседником может быть Герцль, если Ури будет брать его на встречи с теми, кто ведет с ним дела, и даже к молодым своим друзьям, с которыми он развлекался. Сдержанная речь, молчаливая улыбка, умение слушать, покачивая головой в знак понимания и покуривая трубку, – все вместе это было некой вестью из иного мира, который давно ушел на дно и о нем лишь рассказывают старики.

Столовая Ури вдруг наполнилась запахами заграницы, запахом тех мест, откуда прибывают роскошные автомобили, дорогие инструменты, туристы, которых видишь у прилавков обслуживания в гостиницах Тель-Авива. Вот же, сидит здесь человек, родственник, брат деда Аминадава, и он абсолютно не похож ни на кого из членов семьи. Именно таким бы он хотел видеть себя в старости. Ури старался быть осторожным в словах, когда Герцль спрашивал его о делах, не похвалялся блестящими успехами, а принижал свои достижения, даже отрекался от своих скромных опытов и планов.