Читать «Сатира, юмор (сборник)» онлайн - страница 113
Анатолий Никифорович Санжаровский
– Может быть, наоборот? – сказал Зызя.
– Думаю, что нет, – сказал мужчина.
– Что такое язычок? – спросила дама.
– Неизвестно, – вздохнул Зызя. – Разное говорят.
Незнакомый мужчина тоже не знал. Проблема усложнилась.
Вышли на первой остановке, чтобы поехать к знакомому незнакомца на Саски Кэпэ. Тот знакомый разбирался в разных вещах, до войны учился в институте.
– Сейчас выясним, – сказал незнакомец.
Увы! Знакомый направил к Отвоцке.
– Что делать? – спросила дама.
Поехали к Отвоцке.
Вот тебе раз! У него отпуск и он где-то странствует. Возвращаясь, расспрашивали о гобое кондуктора, надеясь, что он играет в духовом оркестра железнодорожников. Кондуктор молчал, словно воды в рот набрал.
Библиотека на Кошикова закрыта. Университетская – тоже.
Рано утром в четверг мы пошли к бабке Паташонских. Без ключа (ключ давно потерялся) открыли шкаф и набросились на энциклопедию.
– Благодарим! – сказали. – Проблема решена.
– Я очень рада, – сказала бабка Паташонских, – но что это за проблема? Любите музыку?
– Что вы! – обиделись мы. – Мы любим только проблемы!
Рассказ о любви
Фочинович упал на Уяздовских аллеях и вывихнул ногу. Сидел на грязном тротуаре, с любопытством рассматривая нас.
– Надо бы, – сказал Куця.
– Ничего не надо! – ответила Кропивницкая. – Постойте здесь, у водосточной канавы! Очень хорошо!
– Тут нет ни одной водосточной канавы, – сказал Фочинович. – Это тротуар.
– Жаль, – сказала Кропивницкая.
Она подошла к Фочиновичу, тронула за ногу.
Фочинович вздрогнул.
– Что случилось? – спросил прохожий.
– Ничего, – ответила Кропивницкая. – Все в порядке.
Прохожий отошел.
Кропивницкая посмотрела на Фочиновича с омерзением.
– Люблю его уже сколько лет! – сказала, обращаясь к нам. – А что я в нем вижу?
– Я ничего, – сказал Беспальчик.
– Я тоже, – сказала Кропивницкая. – Все любят, как люди, не долго, а я за ним полжизни света не вижу! Из-за него, бурбона, я на старуху похожа! Может, наконец, его апоплексический удар пристукнет!
Кропивницкая повернулась и пошла к площади Трех Крестов. Фочинович кое-как отполз в сторонку, выковырял ком мерзлой грязи и метнул его вослед уходящей. Фочинович ответил взаимностью на чувство, которым одарила его пани Кропивницкая.
С гражданской позиции
Кто-то любезно ущипнул пани Соловейчик. Это доставило ей явное удовольствие. Но она машинально вздрогнула и столкнула тарелку борща на колени поэту Розланку.
На нем был новый костюмчик, выдержанный в фисташковом цвете.
– М-да, – сказал поэт.
– Отнесите в прачечную, – посоветовала пани Соловейчик.
– Ни одна прачечная не поможет! – в раздражении ответил поэт.
К ним подошла Зося с посудным полотенцем.
– Надо простирать в теплой воде. Не будет и следа.
Поэт сопротивлялся, но Зося все-таки увела его на кухню. Не прошло и пяти минут, как Розланек возвратился. Штанишки как новые!
– Браво! – обрадовались мы. – Поздравляем? Такая радость!
– Гм… Но если, – сказал Розланек, – посмотреть на происшествие с другой точки зрения, то ликовать не приходится. Борщ совсем не наваристый. Одна вода.
