Читать «Сатира, юмор (сборник)» онлайн - страница 104

Анатолий Никифорович Санжаровский

– Скажи, Петя, зачем картошку закапывают в землю?

– Чтоб куры не выгребли! – живо ответил ученик.

Снова пьяный

– О Боже! Опять ты пьяный! – набросилась жена на мужа.

– Если я Бог, то тебе не ругаться, а молиться на меня надо, – ответил муж.

Установили причину

За ужином жена спрашивает мужа:

– Ну, про что шла речь на сегодняшнем совещании?

– Толкли воду в ступе и переливали из пустого в порожнее.

– А я и думаю, чего это ты пришел такой мокрый…

Не может быть

– Правду говоря, когда на базар шла, не надеялась купить все что нужно.

– Это почему же?

– Тетка Мария возвращалась с фермы и с пустым ведром перешла дорогу.

– Не может этого быть. С фермы она никогда не идет с пустым ведром.

* * *

– Поздравляю! У вас двойня!

– А от кого же второй ребенок?

В мясном ларьке

А мясо вредно, – говорит одна женщина. – Оно быстро приближает старость.

– Ничего, это я мужу, – отвечает ей вторая.

Уточнение

Бабушка спросила внука:

– Почему у тебя по истории тройка? Когда я училась, у меня были по истории одни пятерки.

– Так тогда же история была короче, – ответил внук.

Знатоки

Заведующий базой спрашивает главного бухгалтера:

– «Ревизор» – это комедия или трагедия?

– Если ревизор наш, знакомый, – комедия, а если из финотдела – трагедия.

Поспешил…

Двое подростков забрались в чужом саду на высокую грушу.

– Стрясись беда – я прыгну даже отсюда, – говорит один.

Хозяин из-под груши:

– Ну так прыгай. Беда уже тут!

Приманка

– Это правда, Иван, что ты «Москвича» выиграл?

– Да это я такой слух пустил, чтоб жена от тещи вернулась. Целый же месяц ничего горячего не ел!

Микола Винграновский

Не смотри мне в спину

Было уже холодно. Наступала зима, и в желтых, прибитых инеем, холодных лесах предстояло мне закончить съемки кинофильма; надо было свезти в дубовые леса артистов и еще тысячу человек на озябшие травы, на ветры, на древлянские берега каменистого Тетерева.

Лес опустел.

Пустые гнезда на фоне синего неба светили черными ребрами и тоже черно молчали.

Оператор с художником сидели на корточках и что-то чертили хворостинками. В валенках и шубах они походили на дедов-морозов. Кажется, кто-то посмотрел мне в спину. Я оглянулся – лесного взгляда уже не было.

Желтые дубы твердо стояли в стеклянном воздухе. Листья не падали и не тревожили их желтого безмолвия.

Я подумал о своей жене. Куда ее девать, если, не дай Бог, все начнется здесь в лесу?

Художник сказал:

– Ты не представляешь, что нас ждет, если мы не выберем натуру именно здесь и поедем еще куда-то.

– Что ты предлагаешь?

– Предлагаю построить наши землянки на месте бывших партизанских землянок. Во-первых, нам не придется долбать мерзлую землю, и, во-вторых, ты посмотри, какое бесподобное место для обороны. Партизаны знали, где разбить лагерь…

– Сколько тебе нужно, чтобы реставрировать все, как было?

– Боюсь, что за неделю не управлюсь.

– Слушай, через день-два может выпасть снег. Как хочешь, даю тебе один день – кровь из носу…

Мы уже садились в машину, когда снова кто-то посмотрел на меня; неведомые существа стояли за дубами и следили за нами.