Читать «Линия Брунгильды» онлайн - страница 23

Никольская. Вот я так и знала. Вы спросите: «По рюмочке чего-нибудь?», а Павел Михайлович ответит; «Нет, дал зарок». После чего вы оба выпьете. Все всегда наперед знаю! А моему я пить не позволю. Тебе вредно пить. У тебя печень. Он и так целый день только и говорит, что о напитках и о еде. Это называется артист!

Никольский (благодушно). Мать моя, моя женитьба на тебе — одна из самых роковых ошибок истории. (Пьет.) Я артист, но по призванию мне надо было бы родиться в Древнем Риме и быть поваром у какого-нибудь Лукулла.

Никольская. Дурак!

Никольский (подумав). Сама дура.

Ершов. Он находчивый, не говорите.

Никольский. Пожаловаться не могу... В корчме говорят, что немцев скоро разобьют вдребезги.

Ершов. Не разобьют немцев.

Никольская. Почем вы знаете? Как вы можете заранее знать, что не разобьют?

Ершов. А если и разобьют, то будет еще хуже: этот Клемансо нас всех в бараний рог скрутит... (Помолчав.) Ему восемьдесят лет. Меня в шестьдесят пять по дряхлости уволили за штат от должности смотрителя дома умалишенных.

Антонов. Не умели у нас, Василий Иванович, ценить людей. (Пьют.)

Слева вдруг раздаются выстрелы: один, другой, третий. Ксана бросается к окну.

Что это?

Ершов. Да, странно. С той стороны, со стороны товарищей, палят часто. Но это как будто со стороны немецкого кордона.

Антонов. Ксаночка, отойди поскорее от окна!

Ксана (почти шепотом). Лишь бы не он! Господи, лишь бы не он!

Антонов. Ксения, отойди от окна, я тебе говорю!

Ксана отходит.

Василий Иванович, что же это значит?

Ершов. Это, вероятно, значит, что кто-то пытался тайно перейти через немецкий кордон. Сумасшедший!..

Ксана. Может, его не поймают.

Антонов. Не поймают, так убьют.

Входит фон Рехов.

Фон Рехов (много холоднее обычного). Добрый вечер, господа. Извините, что помешал. Ивана Александровича нет?

Антонов. Нет, исчез куда-то.

Фон Рехов. Я, однако, просил его зайти ко мне.

Ершов. Подсаживайтесь, комендант, чайку выпьем.

Фон Рехов. Не могу. Занят.

Никольская. Господин комендант, я все хочу вас спросить. Говорят, вы недавно были в Вене. Правда ли, что в Вене теперь носят платья с короткой талией и шляпы «клеш»? Ведь мы за время войны от всего отстали, ничего не знаем, ничего!

Антонов. Родная, что вы к коменданту лезете с такой ерундой! Скажите нам, господин комендант: что означает эта стрельба? Если, конечно, не секрет...

Фон Рехов. Нет, это не секрет. Стрельба означает, что кто-то пытался нелегально перейти через наш кордон. Я через несколько минут буду знать, кто и что. Вероятно, его убили.

Ксана вскрикивает. Молчание. Фон Рехов смотрит на Ксану и отводит глаза. В дверях появляется вестовой. Фон Рехов постепенно отходит к нему, тот шепотом докладывает. Все смотрят на них с ужасом.

Пытался бежать ваш Иван Александрович.

Ксана. Вы убили его! Я ненавижу вас!

Фон Рехов. Он жив и невредим.

ЗАНАВЕС ОПУСКАЕТСЯ

ТРЕТЬЯ КАРТИНА

Эстрада большого зала в том же здании. На ней пианино, то, что в первых двух картинах стояло в комнате Ершова. Две двери. Одна ведет в «артистическую». Другая — в коридор, выходящий в кабинет фон Рехова. Шесть часов вечера. На эстраде — Антонов, Ксана, Никольские.