Читать «Духовная традиция восточного христианства» онлайн - страница 34

Стоическая философия приписывает природе конкретное и реальное существование. И поскольку отцы Церкви имеют больше оснований настаивать на реальном единении человечества, они легко прибегают к выражениям следующего типа: Иисус спас «человеческое естество», то есть всех людей:

Но, в общем, христиане видоизменили понятие, заимствованное ими у Платона и Аристотеля. Исследуя природу души, Платон определяет естество как «способность» «действовать или испытывать». Аристотелевское определение следует в том же направлении: это значение соответствует происхождению слов φύσις по–гречески, natura по–латыни, которые характеризуют рост, зарождение, рождение. Природа есть принцип (άρχή) движения, присущего самим вещам, тогда как то, что существует посредством «искусства» (τέχνη), должно быть выполнено посредством внешней силы. Христиане исповедуют творение (мира). Итак, природа — это то, что сеет Бог и что человек возделывает. Она является мощной силой.

Различия в значении понятия «природа» на Западе и на Востоке

Для западного богословия духовный человек — это человек «естественный», которому ниспослана благодать. Под человеческой природой (natura рига) понимается интеллектуальная и животная сторона жизни, но жизнь духовная (сверхъестественная) им дается свыше и в определенной мере накладывается на домостроительство чисто человеческое.

Для Востока выражение человек «по образу Божию» (т. е. преисполненный благодати Духа) точно выражает то, чем человек является «по природе». «Человек сотворен быть причастником Божественной природы…» ^— говорит П. Евдокимов. Итак, «харизматичность неотъемлемо присуща человеческой природе». То, что на Западе называется «естественным — сверхъестественным», авторы Востока называют просто «человеческое — Божественное», «тварное — нетварное».

Для человека, таким образом, «естественно» (κατά, φύσιν) все то, что является его истинным благом: любовь, вера, добродетели, знание… Лукавство, то есть грех, нечистые помыслы, страсти — все это «против естества»(παρά φύσιν).

Не природа человека, объясняет Ефрем, а его привычки порочны, и эта порочность искажает природу. Только освобождение от греха позволяет использовать должным образом природу. И у Евагрия читаем: «Когда мы были сотворены в начале, естественно, семена добродетели находились в нас, но отнюдь не было семени лукавства…». Демоны стараются лишить нас «состояния, которое присуще нам».

На языке восточных отцов обращение означает возвращение к «первоначальной природе… единственно истинной, единственно желаемой Богом, и образу (т. е. образу Божьему), запечатленному в ней». Таким образом, лишь в западном богословии речь идет о natura lapsa, natura corrupta (Гл. 3, 54 Подражания, которая строго предупреждает не следовать «природе», а слушать голос «благодати» и, следовательно, с трудом принимается на Востоке).

Однако на самом Востоке используют различные выражения. В «Луге духовном» Иоанна Мосха, где очевидна полемика с Евагрием, авва Маркел говорит: «Природа распаляет страсти, братья мои, но ревность аскезы их утешает». Феодорит, выражающий идеи антиохийской школы, говорит о «природе, полной страстей». Переход на презрительный тон объясняется тем, что при этом рассматривается природа конкретная, существующая реально, отождествляемая с личным «характером» каждого. С этой точки зрения трудно не видеть ее падшее теперешнее состояние. Даже грек Григорий Нанзианин рекомендует «совершать насилие (έκβιάζειν) над природой».