Читать «Улыбка Пол Пота» онлайн - страница 87
Петер Фрёберг Идлинг
Через год Гуннару Бергстрёму предложили работу в южной Лапландии, в так называемом коллективе «Эрттрэск», реабилитационном центре для наркозависимых. Как члену компартии ему требовалось разрешение, чтобы переехать из Стокгольма. Получить такое разрешение было не так-то просто. Стокгольм считался «важным регионом». Но коллектив «Эрттрэск» работал с молодыми наркоманами, а это, в свою очередь, считалось «важной деятельностью». И переезд одобрили.
— Я уже тогда подумывал о выходе из партии и решил, что уеду в любом случае, даже если они мне запретят. Уехать мне разрешили, но из партии потом я все равно вышел.
Он проработал в Лапландии двенадцать лет, и официальный разрыв отношений с красными кхмерами во многом прошел мимо него.
— На самом деле я бы хотел активнее участвовать в тогдашней дискуссии о том, какой урок из этого можно извлечь. Меня интересует и собственно Камбоджа: что это было? Ну и на будущее, как быть, если кто-то так же слепо захочет во что-то поверить.
Разрыв с красными кхмерами Гуннару Бергстрёму пришлось пережить самому.
— Дело было не в идеале, а в рецепте. Рецепт оказался неправильный. С тех пор я ломаю голову над тем, можно ли хоть как-то достичь идеала, избежав таких последствий. Нельзя допускать ни малейших ограничений гражданских прав и свобод, ограничений свободы слова и печати. Где-то между Марксом и Лениным, где-то там уже закрались ошибки, потому что не существует ни одной коммунистической страны, которая не сошла бы с пути. Не все, конечно, зашли так далеко, как Камбоджа, но соскочили все, и это что-нибудь да значит. Я по-прежнему придерживаюсь скорее левых взглядов, но как можно оставаться левым, не рискуя угодить в эту пропасть, в которой мы все оказались? Сейчас я могу только без конца перемалывать это. Я попал в ловушку, но мне, по крайней мере, удалось из нее выбраться.
Он добавляет:
— Я уверен, случись у нас революция, первой жертвой оказался бы сам Мюрдаль. Только вряд ли он это понимает.
Я спрашиваю его, о чем он больше всего жалеет в связи с той поездкой.
— Надо было разузнать все о муже Анники, а не думать: мол, об этом говорить неприлично, как мы рассуждали в то время. Я решил, будто она не хочет говорить о нем, но мне следовало быть внимательнее. Теперь ей не на что больше надеяться, она навела о нем справки, и на ее месте я бы тоже так поступил. Но тогда я об этом особо не задумывался, а она казалась такой мужественной и решительной. И конечно, мы должны были постараться помочь всем, кто просил нас разыскать своих близких.
Между нами повисает пауза. Из-за закрытой двери доносятся звуки телевизора.
— Сделанного уже не воротишь. В то же время понимаешь, что ты занял не ту сторону. И участвовал, очень косвенно, но участвовал, в геноциде. Как сейчас это исправишь?
180.
[БЕЛАЯ РЯБЬ]
Скромная свадьба. Никаких церемоний, звучит только один тост. Звон стаканов, наполненных апельсиновым соком.
Жених: Пол Пот, 59 лет.
Невеста: Миех, 22 года.