Читать «Царица Армянская» онлайн - страница 172
Серо Николаевич Ханзадян
царя Мари-Луйс поддержки не получит. Он сейчас весь во власти своей Нуар.
А царица? Она, конечно, обезумела оттого, что у нее отняли мужа, с ее же,
между прочим, помощью. Но женщину обвести не трудно, считал верховный
жрец. И он всякий раз при встрече с Мари-Луйс плел свои сети, считая, что
вполне преуспевает.
— О великая царица! — завел он свою песнь и на этот раз. — В день,
когда ты родилась, в нашей стране случились необыкновенные явления: воды
Евфрата окрасились в золото, а восход настал раньше обычного, и первый луч
его упал к подножию каменного изваяния бога Мажан-Арамазда в
осчастливленном доме твоего отца. И еще в этот день с гор спустились лани
и сами отдались в жертву храму Эпит-Анаит. И сама она, богиня, явилась
людям в небесах. И теперь, о великая царица, твоими устами глаголет сама
Эпит-Анаит! Ты свято исполняешь ее волю!..
Мари-Луйс горько усмехалась, внимая его пустозвонству, и делала вид,
что верит в его искренность.
— Ты прав, верховный жрец. Я знаю, чем начинаются дни человека и чем
они оканчиваются. Мажан-Арамазд благословил меня, когда я принесла ему
жертву на берегу Евфрата...
Мари-Луйс больше уже ничего и никого не боялась, ничего и ни от кого
не ждала. Правда, частенько сама себя подбадривала: «Я строю для далекого
будущего. Умирая, люди оставляют все потомкам. Ведь в мире рождаются дети.
Так было и так будет извечно...»
Мари-Луйс прибыла в провинцию Тил проверить, исполнил ли Арванд
Бихуни ее приказ, прекратил ли строительство храма богини Нуар.
Послушался, прекратил. Выходит, есть в ней сила. Народ подчиняется ее
желаниям и приказам.
И здесь, в Тиле, царица не удержалась от проявления своего презрения
к жрецам, собравшимся на площади. Она осудила и осмеяла их.
Жрицам велела всем иметь детей. Всем, кого природа не обделила
детородностью. Тех, кто станет уклоняться от этой своей обязанности,
повелела карать смертью.
В толпе Мари-Луйс вдруг увидела Таги-Усака, жреца царского двора. Он
подошел к ней и тихо промолвил:
— Будь хоть немного помилосердней, царица!..
Она засмеялась в ответ. Только засмеялась.
Довольная собой, Мари-Луйс вернулась в Куммаху-Ани.
* * *
Каждое утро по приказу царицы Таги-Усак являлся к ней с докладом о
том, что делает и чем живет двор. Он был лаконичен и почтителен. Старался
не встречаться с ней взглядом.
Царица хотела знать в подробностях обо всем происходящем при дворе и
в городе. И конечно, в тайне души каждый день ждала, что Таги-Усак вдруг
сообщит о царе. Мол, возвращается или шлет привет. Ждала и того, что сам о
чем-нибудь спросит ее касательно супруга! Но он хранил молчание.
Вот и сегодня Таги-Усак прибыл с докладом.
Не ответив на его приветствие, Мари-Луйс ни с того ни с сего
закричала:
— Я люблю своего мужа, слышишь, жалкий человек! Я люблю его!..
Таги-Усак остался глух и безучастен к ее волнению. И это привело
царицу в полное отчаяние. Не удержавшись, Мари-Луйс разрыдалась от