Читать «Дефицит» онлайн - страница 4

Зиновьев потоптался, вроде больше не жжет, вздохнул и сказал примирительно:

— Деньги не люди, лишними не будут.

— Ответ не засчитан, — рассудил старец. — Отвечай конкретно, на какие мирские потребы копишь? Дача у тебя есть, цветной телевизор есть, «Жигули», дубленка и прочие анау-манау тоже есть, так зачем тебе еще златой телец?

— Ну как зачем? — кротко сказал Зиновьев. — Просто на черный день.

— На какой-такой черный день в условиях социализма? Тебе что, зарплаты мало? Ты заведуешь отделением, имеешь еще полставки врача, получаешь за консультации, читаешь лекции во Дворце бракосочетания о гигиене половой жизни, итого в месяц триста сорок рублей. Заболеешь, тебе оплатят больничный, состаришься, дадут пенсию минимум сто двадцать; так о каком-таком черном дне ты изволишь тут разводить турусы на колесах? «Не гневи бога» поговорку знаешь?

— Вам трудно будет меня понять, ваше, извините, высочество. Дело в том, что в одном аспекте, и притом очень важном, мы с вами отличаемся принципиально.

— Само собой, — согласился старец насмешливо.

— У вас есть все то же, что и у людей, но не хватает одного…

— Ну-ну, — с ехидцей перебил старец. — У меня есть кое-чего побольше.

— Я знаю, и все-таки не хватает у вас того, что для людей является главным и год от года становится все главней и главней.

— Чего же? — старец вроде бы заинтересовался.

— Потребностей, вот чего. Вы живете совсем без потребностей, согласитесь.

— Правильно. Так ведь и вам уже было сказано и давно притом: чем меньше потребностей, тем ближе к богу.

— А зачем ближе, если я атеист? И таких на земле миллионы.

— Атеист-матеист, все вы под богом ходите. Но ты вмешался в прерогативу всевышнего, давать жизнь или отнимать ее. «Я славлю мира торжество, довольство и достаток, создать приятней одного, чем истребить десяток». А сколько ты истребил, покайся?

— Я понимаю, папа римский запрещает аборты, но в нашей стране они разрешены законом.

— Разрешены, но есть инструкция «О порядке проведения операции искусственного прерывания беременности», а также приказ есть министерства здравоохранения, по которому запрещается производство абортов в родильных домах. А ты изволишь нарушать и то, и другое.

— Я спасаю людей, помогаю им, а не истребляю, как вы изволили ошибочно заметить.

— Мы не ошибаемся, не предполагаем, а располагаем.

— Если я не применю своего врачебного искусства по удалению плода, то может погибнуть женщина, если не физически, то морально. Я спасаю девичью честь, семьи честь и трудового коллектива.

— Лжец и лицемер. Ты наживаешься, пресекая жизнь. Если беременность десять недель, берешь сто рублей, если двадцать, берешь двести рублей.

— Так ведь риску больше! — возмутился Зиновьев. — Тут и дураку ясно! — При последних словах он сразу ощутил, как нагрелись подошвы. — А-ай! Почему вы не допускаете свободы мнений?