Читать «Мадемуазель Шанель» онлайн - страница 123

* * *

На следующее утро, в светлое Рождество, я сказала Берте, что хочу посмотреть, где это случилось. Ее свекровь, леди Мичелхэм, — одна из тех настоящих леди, у которых было три или даже четыре заслуживающих уважения имени, — уже успевшая облачиться во все черное, неприязненно надула губы:

— Какое нездоровое желание! Что там смотреть? Сгоревшие останки машины? Мы уже распорядились их убрать, чтобы не пугать проезжающих. Кстати, похоронят его в Париже, — продолжала она. — Согласно его завещанию, которое засвидетельствовала Берта, он хотел, чтоб его похоронили на Монмартрском кладбище, этой чести, мы полагаем, он удостоился во время войны, как рыцарь ордена Почетного легиона, за свой вклад в победу над врагом.

Она сообщила эту новость так, словно пересказывала статью из раздела светской хроники, причем таким тоном, будто отчитывала незваного гостя, пролившего вино на ее скатерть. Впрочем, я сразу поняла, что этим незваным гостем, конечно, была я. Ей не нравилось мое неожиданное вторжение, ведь тут сугубо семейное дело, ей не нравилось, что я провела бессонную ночь на кушетке в ее роскошном номере, что непрерывно курила и все время молчала. Наверное, я показалась ей бессердечной, хотя чего, собственно, ожидать от плебейки, любовницы, неспособной понять, где ее место, а ее место было где угодно, но только не здесь. Можно было считать, что мне еще повезло: Бой не успел привезти сюда жену и дочь. Если бы они были сейчас здесь, не сомневаюсь, его теща не пустила бы меня на порог своего номера.

Не обращая на нее внимания, я обратилась к Берте:

— Бальсан очень устал. Вы не дадите мне свою машину?

Она кивнула. Но когда я, в темно-синем пальто, и шляпе спустилась в холл, там меня уже ждал Бальсан. Я знала: разубеждать его бесполезно. Плотно сжатые челюсти говорили о его решимости хоть пешком шагать до места, где случилась трагедия.

Бой не успел далеко отъехать. Это случилось где-то примерно в часе езды от Канн. Здесь был крутой поворот дороги, и на каменном километровом столбике неподалеку виднелось яркое пятно синей краски.

Его красивый автомобиль, великолепный «бугатти», на котором мы с ним разъезжали по Парижу, валялся на боку, обугленный и разбитый, шины сгорели начисто, спицы покорежились и почернели, вылетели из гнезд и торчали во все стороны, как пальцы умоляющего о пощаде.

Шофер Берты остановился совсем близко. Бальсан остался с ним в машине, а я одна подошла к останкам «бугатти». Под каблуками хрустела обгорелая земля. Дрожащей рукой, словно только что ослепла, я ощупала края дыры рядом со смятой дверью; ее пробили, видимо, для того, чтобы вытащить тело.

Вокруг была тишина. Совершенное безмолвие. Ни одна птица не чирикала в ветвях застывших поблизости тополей, ни один порыв ветра не шевелил моей юбки. Словно весь мир затаил дыхание, не мешая мне предаваться горю, обрушившемуся на меня так неожиданно, созерцать следы несчастного случая, совершенно уничтожившего меня, обессмыслившего мое существование, отнявшего у меня единственного человека во всем мире, чья жизнь была столь изумительна, столь насыщенна, что ее не могли обуздать никакие банальности нашего времени.