Читать «Полное собрание сочинений. Том 14. Таежный тупик» онлайн - страница 103

Все примечали: супруги, счастливо прожившие долгую жизнь под одной крышей, характером становятся схожими. Нечто подобное случилось и тут, в Михайловском. Привычка глядеть на жизнь пушкинским глазом наградила нынешнего старожила сельца дорогими для нас пушкинскими чертами. Любознательность, мудрость, почти детская радость от всего хорошего в жизни, доброта, щедрость, со всеми равное обращенье, открытое сердце, веселое озорство.

Все, кто знает Семена Степановича, согласятся: да, он таков. И тут удивляться, пожалуй, нечему — «с кем поведешься…»

Хочется предположить еще: молодость пушкинских лет тоже привилась и живет в хранителе дома. Зная возраст Семена Степановича, невозможно не удивиться его способности с восходом солнца быть уже на ногах и всюду успеть в немалых заботах.

С одним из работников заповедника мы столбиком на бумажке пометили роли, в каких пришлось и приходится выступать Гейченко тут, в Михайловском: администратор, хозяйственник, экскурсовод, краевед, архивариус, историк, землемер, архитектор, садовник, орнитолог, ботаник, литературовед, писатель, бытописатель, лектор, хранитель и собиратель реликвий… «Добавьте еще: подметала…», — с обычной шуткой сказал Семен Степанович, когда мы решили прочесть ему список.

Шутка насчет «подметалы» имеет резон. Нелегкое дело на пепелище возродить Дом и Мир Пушкина. Столь же нелегкое дело при миллионе почти посетителей поддерживать тут порядок.

Известны два людных места, безукоризненно чистые: московское метро и заповедник в Михайловском. При всем уменье людей сорить и мусорить в этих местах не увидишь мятых бумажек, апельсиновых корок, окурков — обстановка воспитывает! Хотя, конечно, в миллионе паломников встречаются и паршивые овцы. Но все немедленно убирается, подметается, чистится. Сам директор не гнушается этой работы — «святое место ничем не должно оскорблять ни чувства, ни глаза».

Среди забот хранителя пушкинских мест есть одна не предусмотренная никаким расписанием, ни сметой, ни планом, забота обременительная, постоянная, неотвратимая — гости!

Дом директора стоит прямо у самой дорожки, по которой проходит тот самый миллион любознательных, очарованных странников. И в этой массе паломников к Пушкину есть какой-то процент ходоков к самому Гейченко — по делу, по дружбе, по любопытству. И так получается, что это жилище в Михайловском без гостей почти не бывает. Постоянно шумит самовар на столе.

Тихая, добрая Любовь Джалаловна Гейченко непрерывно печет пироги и оладьи. И странное дело — привычка или натура? — но, кажется, Гейченки не могут жить без этих дружеских непрерывных нашествий. Я, грешный, тоже сиживал не единожды у кипящего самовара с людьми самыми разными — один раз с Райкиным и с лесоводами из Ленинграда, другой — с делегацией учителей, певцом из Большого театра и старушкой историком. Для всех у хозяев дома — чай-сахар, доброе слово и добрые шутки, и даже подарки на память.