Читать «боло-боло» онлайн - страница 78

*С возникновением ибу мы избавимся от «человека» и, к счастью, вместе с этим избавимся от подобных вопросов: «человек» жесток или нет? Он «хороший» или «плохой» по своей «природе»? (Понятие «природа» тоже исчезнет.) Все эти определения — особенно гуманистические, позитивные — странного существа названного «человеком» всегда имели катастрофические последствия. Если «человек» хороший, что же нам делать с теми, кто (в порядке исключения, конечно) плохой? На протяжении всей истории человечества таких людей закрывают в лагеря и «перевоспитывают». Если результата нет — у них ведь был шанс, в конце концов, — их помещают в психиатрические лечебницы. Томас Мор познал «человека», однако в своей гуманной утопии он хотел ввести смертельную казнь за прелюбодеяние. Мы предпочитаем не знать такого. Ибу может быть жестоким, и даже может получать удовольствие от прямых, личных нападений на других ибу. Нет никакого образца ибу.

Это чистая демагогия объяснять феномен современных войн существованием межличностного насилия. Нигде нет такой мирной, ненасильственной и мягкой атмосферы, как внутри армии. Солдаты как «хорошие товарищи» помогают друг другу, делятся едой, поддерживают друг друга эмоционально. Все их насильственные действия управляются извне и направляются на врага. Даже в таком случае чувствам не придаётся большого значения. Война стала бюрократической, индустриализированной, анонимной процедурой по массовой дезинфекции. Ненависть и агрессивность только раздражает технарей современной войны, может даже воспрепятствовать созданию войны. Война не строится на логике насилия, чувств, а только на логике государственности, экономики, иерархической организации. В таком виде лучше было бы сравнить войну с медициной: неэмо­циональное отношение к дисфункциональным телам. (Сравните общепринятую терминологию: операции, театры, интервенции, дезинфекции, точечные удары.)

Если под термином «война» понимается коллективное, страстное, прямое насилие, яка становится способом сделать её вновь возможной. Возможной, так как она будет необязательной и может никогда не примет катастрофических масштабов. Возможно, по схожим причинам Калленбах в своей «Экотопии» предложил что-то вроде неолитического военного ритуала. Однако этот ритуал проводится за границами повседневной жизни и напоминает официально контролируемый эксперимент. «Реальные» войны, допустимые с яка, несравнимы с «Экотопией» Калленбаха: чего они боятся? И, конечно, женщины не включаются в его военные игры, потому что они по своей природе ненасильственны. Очередной типичный мужской миф.

**Но будут ли соблюдаться эти правила? Не кажется ли, что «насилие» просто сметёт все эти запреты и правила? Подобные опасения типичны для цивилизации, где насилие под запретом многие столетия, дабы предупредить бюрократическое государственное насилие. Однако в условиях боло насилие станет повседневным опытом, поэтому люди научатся управлять им рационально. Рациональность тесно связана с избыточностью: явления, которые случаются редко, приводят к катастрофическим реакциям. Правила ведения боевых действий эффективно работали у древних греков и римлян, у американских индейцев в средневековье и у многих других цивилизаций. Чудовища вроде Цезаря, Чингиз Хана, Эрнана Кортеза и др. появляются в результате изолированности, отсутствия прямых взаимодействий и коммуникаций между гражданами. Поскольку обязательным условием существования боло-боло станет универсальная коммуникация и распространение правил совершения насильственных действий, подобные исторические катастрофы не возникнут.