Читать «Тысяча миль в поисках души» онлайн - страница 23

— Признайтесь, Борис, что у вас нет таких «супермаркетов», — говорит она мне.

— Таких еще нет, — отвечаю я. — Но будут.

Я беру у нее из рук пакет с какой-то мелочью, и мы выходим на улицу.

— Если вы не спешите, выпьем по чашке кофе, — предлагает миссис Грин.

Кажется, мы опоздали на праздник. Такое впечатление, что здесь все от праздника уже устали. Нам достаются крохи. Официант за стойкой с трудом изображает на багровом потном лице жалкое подобие приветственной улыбки и тут же мгновенно стирает ее. Он все время вертится у себя за стойкой, как заведенный: одной рукой наливает сок, другой рукой переворачивает поджаривающиеся на электрической плите ломтики хлеба, третьей рукой… Впрочем, ведь у человека только две руки. Это ими он наливает нам кофе, нажимает клавиши кассы, вытирает фартуком стойку, откупоривает бутылку пепси-колы, смахивает пот с лица…

— Со сливками или черный? — хрипит он, забыв или уже не в силах изобразить улыбку.

— Джон, кажется мне, что ты все двадцать четыре часа в сутки за этой стойкой, — не то спрашивает, не то удивляется моя соседка.

— У меня ведь четверо детей, миссис Грин, — хрипит официант. — Старший, этот остолоп, на днях сломал руку. Врач говорит, что починить этого болвана будет стоить мне шестьсот долларов. Лучше бы он себе раз и навсегда шею сломал!

— Ну-с, так почему у вас сегодня нет таких «супермаркетов»? — начинает допрос миссис Грин, забыв о Джоне и его остолопе, который сломал руку.

— О, — говорю я, — этому много причин…

— Только не примешивайте сюда политику, — перебивает миссис Грин. — Я ничего не понимаю в политике. А сейчас все занимаются политикой. Забастовки, требования, марши… Когда я была молодая, все было проще. Приезжала полиция, разгоняла дубинками забастовщиков, и все опять шло своим чередом. А сейчас рабочие осмелели, профсоюзы требуют почти невозможного.

— Они осмелели потому, что в России в 1917 году была Октябрьская революция, — говорю я. — Именно тогда во всем мире рабочие осмелели, а хозяева испугались. Вам не кажется, миссис Грин, что и американские рабочие должны быть благодарны моему народу, потому что…

Она снимает очки, смотрит на меня отчужденно.

— Я же вас просила без политики.

Нет, я не знаю, как с ней разговаривать! Ее мозг подобен электронной машине, в которую запрограммировали «супермаркет». Ничего, кроме «супермаркета», она не хочет признавать; все, кроме «супермаркета», для нее абстракция. Нужен какой-то «тендерайзер», чтобы слегка размягчить ее мозги.

И неожиданно «тендерайзер» появляется. Он входит в кафе в образе юноши лет шестнадцати. По виду это студент или скорее школьник старших классов. Он подходит и стойке и почему-то нерешительно оглядывается.

— Черный или со сливками? — хрипит официант.

Одна рука достает из-под стойки чистую чашку, другая тянется к клавишам кассы.