Читать «Мальчик с Голубиной улицы» онлайн - страница 149
Борис Самойлович Ямпольский
Но, поднимаясь все выше и выше, она постепенно теряла свой зловещий блеск и, набирая лучезарную силу, стала милой, знакомой золотистой луной.
И в степи, среди освещенных скирд, было уютно и просто.
Здесь, на воле, в степи, как-то по-особенному густо, черно-бархатисто ложились на пыльные дороги длинные тополиные тени, и залитые лунным светом глубокие балки казались озерами, и сам воздух искрился.
А мы шли, шли, и за нами бежала луна…
Неожиданно потянуло сыростью, запахло лягушками. Мы вышли на бугор и увидели реку. А на реке мигали огоньки — звезды, или рыбачьи лодки, или, может, золотые рыбки?
На самом берегу, под соснами, рядом с шалашиком, у потухшего костра сидел дед, худенький как мальчик.
— Мы на станцию идем, — сообщил Микитка.
Он оглядел нас.
— Жевать хотите?
— Хотим, — согласился Микитка.
Дед пропах дымом костра, и ночной росой, и звездами — всей той волей, которая нужна мальчишеской душе. По тому, как свободно он двигался в ночи, собирая хворост, быстро находя и подкидывая в костер сосновые шишки, видно было, что жизнь его прошла тут, как жизнь этой реки, и я страстно позавидовал ему, и мне захотелось быть тут своим, понимать реку, и травы, и деревья, шум которых был в моей душе с незапамятных времен.
В ведре копошились, лезли друг на друга черные раки.
Дед вывалил их в миску.
— А, голубчики!.. А, сизые!.. — говорил он, поливая их водой, и горстями стал кидать в кипящий на костре котелок; потом бросил туда горсть крупной соли и немного укропа. Раки розовели и скоро стали оранжевыми.
Булька носился вокруг костра и, освещенный огнем, был похож на клубок перекати-поле.
Дед вытащил из кармана жестяную зеленую солдатскую коробку из-под противогаза и кусок газеты «Плуг и молот», свернул козью ножку, насыпал туда махорки и выхватил из костра раскаленный, мгновенно покрывшийся серебристым пеплом уголек. Он подул на него, и уголек вспыхнул внутренним огнем, осветив безбородое лицо деда-мальчика.
Вот так бы и сидеть у ночного костра, вдыхать вольный ветер реки, ловить отблески огня на воде и слушать жалобный крик улетающих птиц; обжигаясь, пить из оловянной кружки кипяток, отдающий дымом, закручивать махорочную цигарку, а потом, завернувшись в кожух, спать крепким сном и никого на свете не бояться…
— Дед, а ты был солдатом? — спросил Микитка.
— Без этого нельзя, — отвечал дед, попыхивая цигаркой.
— И в плену был?
— А как же.
— Ну и дальше?
— Бежал.
— И не поймали тебя?
— Где там! — сказал дед.
— А стреляли?
— Не без этого. — Дед хмыкнул и показал на затылок.
Микитка пощупал морщинистую шею деда у затылка.
— Гляди, он солдатом был знаешь каким!
Я тоже потрогал: под коричневой, дубленой кожей перекатывалась круглая пулька.
— Вот какой дед, — сказал Микитка. — Пулю с собой носит.
— А расскажи, дед, про пушки, расскажи про противогазы, — сказал я.
— Экая невидаль, противогазы! Плюнуть и растереть, — отвечал дед.