Читать «Чертова погремушка» онлайн - страница 73

Он приходил сразу после утреннего обхода и проводил со мной час-полтора. Сидел рядом, рассказывал что-то нейтрально-забавное или просто молчал, держа за руку. Я делала вид, что дремлю. Или на самом деле дремала. И старательно гнала мысли о том, что же буду ему рассказывать, когда наконец наступит это самое «позже».

От Кости по-прежнему не было никаких вестей, это беспокоило. Я решила, что, если он не объявится до момента моей выписки, первое, что сделаю, — прямо из больницы поеду к нему и проверю, где «погремушка». Я скучала по ней, если можно было назвать мои ощущения этим словом. Закрывала глаза и видела ее, чувствовала запах ночных фиалок (я вспомнила — бабушка называла их любками), слышала звон колокольчиков, ощущала тепло и покалывание в пальцах. Все мои чувства, кроме вкуса — может быть, потому, что в голову не пришло лизнуть ее? — томились и изнывали без нее. Я даже не пыталась притвориться, что судьба брата волнует меня больше. «Погремушка», без сомнения, беспокоила сильнее.

А выписывать меня как раз и не торопились. То ли потому, что с платными больными вообще не спешат расстаться, то ли потому, что я действительно была еще слишком слаба. Мне ставили капельницы, кололи уколы и приносили таблетки в крохотном стаканчике. А еще с досадной регулярностью открывалась дверь, и в палату вваливались желающие поглазеть на мою необычную, непонятно почему не умершую особу. Приводили их лечащий врач, бесцветная блондинка неопределенного возраста, или Бармалей, который, по его словам, имел «право первой ночи», поскольку именно он принимал меня в реанимации.

Мне сделали энцефалограмму и компьютерную томографию головы, после чего поток паломников увеличился вдвое. Блондинка пыталась объяснить, в чем дело, но из ее монотонного рассказа, на три четверти состоящего из медицинских терминов, я поняла только то, что у меня в мозгу — какая-то странность. Что-то такое, чего у людей обычно нет. А если есть, то мало. А у меня — много.

— И что? Я умру? — удивляясь своему безразличию, спросила я.

— Не думаю, — ответила она. — Вроде бы, до сих пор от этого никто не умирал.

— Ну и ладно.

Мне и правда было все равно. Подумаешь, важность. Надо понимать, именно это самое «много» позволяло мне видеть людей насквозь и лечить их. Ну, якобы лечить.

Впрочем, я больше не хотела этого. Категорически. И даже поняла, как сделать людей невидимыми для «много». Обычно перед тем, как человеческий организм представал передо мной во всей своей внутренней неприглядности, контуры тела начинали словно смазываться, расплываться. Нередко это происходило не по моему желанию, а вопреки ему. Но если в этот момент я успевала крепко, до боли в глазах, зажмуриться, картинка исчезала.