Читать «Вот так уходит день от нас, уходит безвозвратно» онлайн - страница 65
Юнас Гардель
Ради них.
Сексуально, но не пошло. Лифчик «Анжелика». Черные узенькие трусики стринги. Легкая изящная ночная фея. Она будет дразнящей и соблазнительной, когда Хокан вернется. Не такой, как всегда.
Последнее время они совсем редко целуются. Просто быстро чмокают друг друга. Не открывая рта: чмок-чмок. А когда занимаются сексом, сразу переходят к делу. Вся прелюдия сводится к тому, чтобы понять, хочется другому секса или нет.
А еще у Анны появилась дурная привычка. Каждый раз после секса она вздыхает и говорит «Ну вот!»
«Вот», будто «ну вот и отлично!».
«Вот», будто «ну вот и готово!».
После этого Анна идет в ванную и принимает душ. Может быть, она пытается смыть с себя Хокана?
Как бы возвращает себе чистоту?
В каком-то смысле это действительно такой протест, но все же вряд ли он направлен против Хокана. Анна думает, что это скорее против бытия в целом.
И дело не в том, что Анна не находит мужа привлекательным. Напротив. Она порой сама себе удивляется, что до сих пор считает Хокана самым красивым мужчиной из всех, кого встречала, и когда его нет поблизости, она о нем постоянно мечтает. Но мысль о сексе с Хоканом возбуждает ее гораздо больше, чем собственно секс. Почему-то настоящего экстаза у них никогда не получается. Нет, Хокан не виноват. Конечно не виноват. Господи, ну просто не получается — и все. В конце концов, когда вы прожили вместе десять лет, былого вожделения не остается, только и всего.
К тому же, не дай бог, дети проснутся.
Когда они познакомились, все было совсем по-другому. Обоим было по двадцать три. Хокан был одет в блестящий зеленый костюм на кнопках. На Анне было розовое кружевное платье, которое при каждом движении сползало с плеч.
Волосы у обоих были сильно намазаны гелем.
Сейчас, когда они смотрят на фотографии с той вечеринки десятилетней давности, им кажется, что выглядели они по-идиотски. Но в то время все так одевались.
А тогда они просто старались не отставать от своего времени. Не хотели плестись где-то в хвосте.
Их посадили рядом за столом на свадьбе. Так они и познакомились. Хокан работал вместе с женихом, а Анна была подругой детства невесты.
За праздничным ужином они выяснили, что целых три года проучились в одной гимназии, но за все это время друг друга совершенно не замечали.
— Значит, нам суждено было познакомиться только сейчас! — воскликнул Хокан, и глаза его при этом блеснули.
— Н-да, — пробормотала Анна и улыбнулась сомкнутыми губами, чтобы не обнажать свои ужасные зубы.
Они просидели рядом целый вечер. Хокан все время старался ее рассмешить, и Анна все время смеялась.
Смеялась беспомощно. Она все время прикрывала рот рукой, но это было бесполезно. Хокан все больше и больше ее веселил, а она смеялась и смеялась, и щеки ее горели, а проклятые зубы торчали изо рта как лопасти вентилятора. Она то и дело восклицала «Прости!», «О господи!» и «Ой, как стыдно!».
И смеялась дальше.
Она невольно улыбается, вспоминая об этом сейчас, десять лет спустя, когда она стоит в их общем доме в Эллагорде 31 декабря и красит губы к возвращению Хокана.