Читать «Ремесленники. Дорога в длинный день. Не говори, что любишь: Повести» онлайн - страница 50

— Бабаня, я к Саньке схожу.

— Иди, иди, — откликнулась хозяйка. — А вы на печку, не крутитесь под ногами.

Младшие молчаливо полезли на печь, девочка лет семи осталась убирать со стола.

Хозяйка принесла из кухни чугунок и две тарелки, налила по края дымящихся щей, щедро нарезала хлеба.

«Как городским, тарелки», — подумал Алеша и украдкой взглянул на мать. А она, смешавшись, смотрела на хозяйку, но отказываться не стала — предложено было от сердца.

— Спасибо, Фаина… Отчество-то ваше как, скажите?

— Ешь, ешь. Вон как заморила парня. Васильевной меня величают. Отец Василий, и муж Василием был…

— И я Васильевна. Катерина. Муж-то не на фронте ли?.. — спросила мать, услышав «был».

— Нет, еще до войны похоронила. Дом-от поставил, а пожить в нем не пришлось. Жалела его, еще чего годков-то! Болел… Да что говорить, теперь вот сын воюет. А зять… Ой, молчи, молодка, осиротила ребят война. И что этого Гитлера никто не пристукнет? В гробу ему покоя не будет, что ведь наделал… Дочкины это все. — Она кивнула на печь, откуда из-за занавески выглядывали ребячьи лица. — Сама-то она на лесозаготовках. Бабье ли дело? Старший, Колька, в школу бегает, а Соня помощницей у меня. — Она погладила по волосам девочку, жавшуюся к ней.

Мать опустила голову, задумалась, видимо, все еще пыталась понять, почему мужик направил их к Фаине Савельевой? Ладно, ненавидит городских по какой-то причине, чем же эта добрая и не совсем счастливая семья ему помешала? И хозяйка, когда услышала о нем, отозвалась плохо. Сама из деревни, мать знала, что между соседними домами годами бывает вражда, уж и не помнят, с чего началось, а продолжают на каждом шагу вредить друг другу. Что-то, наверное, похожее и тут. Но спросить она не решалась.

— Утром много подвод встречали с мукой, картофелем, и все в город. Будто не ко времени поставки, — поинтересовалась она.

— Не ко времени, — подтвердила Фаина Васильевна. — С государством с осени рассчитались, а это голодающим. Секретарь приезжал из района, так говорил, много по Дороге жизни голодающих ленинградцев везут, по ледяной дороге… А что за дорога такая — толком не поняла. Намученные, исхудалые, страсть, говорят, смотреть…

— Я видел, — решился встрять в разговор Алеша.

— Где же это ты видел? — недоверчиво спросила хозяйка.

Алеша хотел обидеться: привыкла дома к малышне и его таким же недоростком посчитала. Мать, однако, опередила его:

— В ремесленном училище он, ходить приходится далеко, через железную дорогу. А их на станции Всполье ссаживают, по больницам развозят…

— Чему же вас там учат, маленьких таких? — спросила Фаина Васильевна, и Алеша понял, что материно объяснение нисколько не прибавило уважения к его личности. — Кем будешь-то, родимый мой?

— Слесарем, — буркнул он.

— Это что-то вроде нашего деревенского кузнеца?

— Что-то вроде, — безнадежно подтвердил Алеша. «Рассказать бы тебе, что мы фронтовой заказ выполняли, по-другому заговорила бы. Жалко, что тайна, которую нельзя разглашать».