Читать «Русские исторические женщины» онлайн - страница 208
Даниил Лукич Мордовцев
Лет восемь продолжалось это темное царствование над русской землей сестры и брата, которых власть из честных простых немцев низвела на такую степень гражданской деморализации, до которой трудно человеку принизиться, не ослепнув окончательно от блеска опьяняющей и одуряющей славы и власти.
А причина этому, главным образом, была в том, что великий Петр стал сильно стареть и хилеть, а вместе с тем стало притупляться и его недреманное, зоркое око.
Только за два месяца до смерти какая-то невидимая рука приподняла завесу с заслепленных глаз царя: царь получил ясные указания на то, что Монс и его сестра Балк обманывают его самым гнусным образом, обманывают не только как царя, но и как супруга, нежно, до самой смерти любившего своего последнего «друга сердешнинького Катеринушку», которая заменила ему, насколько это было возможно, его первую любовь.
Царю кто-то подал «сильненькое» письмо, а о чем или о ком – то знал один лишь царь да таинственный доносчик.
Это был страшный удар для государя; даже его железную силу пошатнул этот удар.
В ночь с 8 на 9 ноября 1724 года последовал арест Виллима Монса.
Узнав об этом, Матрена Ивановна слегла в постель: она поняла что страшный топор занесен и над ее умной головой.
Рано утром, 13 числа, действительно явился и к ней страшный Андрей Иванович Ушаков, начальник тайной канцелярии. Генеральша должна была встать с постели и следовать за Ушаковым в его дом, оцепленный стражей.
Страшен был допрос Виллима Монса: его допрашивал сам царь, при одном виде которого подсудимый упал в обморок. Но Матрена Ивановна ничего пока этого не знала: она должна была сама давать показания на вопросы, которые и ей задавал сам государь. В чем состояли эти устные вопросы и ответы – осталось никому неизвестным, кроме царя и самой допрашиваемой.
На бумаге же со слов ее было записано следующее:
– Брала я взятки со служителей Грузинцовых сто рублей.
– Купецкой человек Красносельцов дал четыреста рублей.
– Купчина Юринской, бывший с послом в Китае, подарил два косяка камки и китайской атлас.
– Купец иноземец Меер триста червонных.
– Капитан Альбрехт долгу своего на мне уступил сто двадцать рублей.
– Сын игуменьи, князь Василий Ржевской, закладные мои серьги в сто рублей отдал безденежно.
– Посол в Китае Лев Измайлов, по приезде, подарил три косяка камки да десять фунтов чаю.
– Петр Салтыков – старый недорогой возок.
– Астраханской губернатор Волынской – полпуда кофею.
– Великий канцлер граф Головкин – двадцать возов сена.
– Князь Юрий Гагарин – четыре серебряных фляши.
– Князь Федор Долгоруков – полпуда кофею.
– Князь Алексей Долгоруков дал старую коляску да шестерик недорогих лошадей.
– Светлейший князь Меншиков на именины подарил мне маленькой перстень алмазной, а после пятьдесят четвертей муки.
– Его высочество герцог голштинской – два флеровых платка, шитых золотом, и ленту.
– Купчиха Любс – парчу на кафтан, штофу шелкового на самар.
– Баронесса Строганова – балбереку тридцать аршин.
– Баронесса Шафирова, жена бывшего вице канцлера – штоф шелковой.
– Княгиня Черкасская – атлас китайской.
– Княгиня Долгорукова, жена посла Василия Лукича – опахало.
– Княгиня Анна Долгорукова – запасу разного.
– Княгиня Анна Ивановна Голицына – то же.
– Княгиня Меншикова – на именины ленту, шитую золотом.
– Царевна Прасковья Ивановна – четыреста или пятьсот рублей, того не помню, за убытки мои, что в Мекленбурге получила; от нее ж кусок полотна варандорфского и запасы съестные – запасы те за то, чтобы просила я у брата о домовом ее разделе с сестрами.
– Царевна Анна Ивановна, герцогиня курляндская, прислала старое свое платье.
– Царица Прасковья Федоровна подарила двести червонцев.
– Да ныне, в Москве, из многих господских домов присылали мне овса, сена и прочего всякого запасу домового, а сколько и когда – не помню.